Социологическая юриспруденция: перспективные направления научных исследований

Состояние современного гуманитарного знания требует активизации междисциплинарных исследований, позволяющих обозначать актуальные для общества комплексные проблемы и находить оригинальные и перспективные способы их разрешения. Социальные проблемы фокусируют вызовы праву, правовому регулированию, правовому инструментарию. Феномен права в юридической науке изучается с различных сторон: теоретическая юриспруденция выявляет сущность, природу права; историческая юриспруденция изучает факторы, влияющие на развитие, изменение правовых институтов; сопоставительный анализ правовых норм различных государств — предмет сравнительной юриспруденции. Построение классификации в соответствии с единой системой правовых норм, анализ их содержания — задачи позитивной, аналитической юриспруденции.

Достаточно ли этих подходов, чтобы оценить потенциал права и его регулирующее влияние на социальную реальность? Каков статус взаимодействия права с другими социальными сферами — экономикой, политикой, искусством, религией, окружающей человека средой?

Эта арена научных исследований, на мой взгляд, должна использовать социолого-правовой подход как дополнение к аналитическому, историческому, сравнительному, теоретическому и проч. Специализация юридических наук вызвана различием в ракурсах исследования правовых явлений, разнообразием используемых познавательных методов.

Междисциплинарный подход позволяет более тщательно показать их многосторонние проявления. Например, преступность как правовое явление изучается, помимо науки уголовного права, криминологией, криминалистикой, судебной психиатрией. При решении социально важной проблемы, например снижения уровня преступности, выход за границы дисциплин юридической направленности, интеграция экономических, культурологических, идеологических, психологических междисциплинарных ресурсов позволит более детально и всесторонне изучить явление и принять более эффективное решение.

Комплексное исследование права в различных аспектах его проявления (формирования, социального действия) требует не только активизации междисциплинарных исследований, но и освоения нового для современной науки трансдисциплинарного направления. Трансдисциплинарные стратегии могут быть использованы для разрешения жизненно важных для всего общества вопросов, лежащих в различных взаимосвязанных пространствах, например в сферах окружающей среды и экономики, биомедицины и этики, религии и идеологии. Для комплексного решения задач, например, защиты окружающей среды и развития новых производственных технологий, недостаточно знания двух конкретных дисциплин. В дисциплинарной области экологии проблема может быть выявлена и обозначена; связанные с технологиями технико-экономические информационные ресурсы могут быть направлены на модернизацию производства. Каждая предметная область располагает достаточным объемом информации, освоенными современными методиками и практиками. Однако решение проблемы загрязнения окружающей среды отходами современных производств, затрагивающей две взаимодействующие сферы социальной реальности, требует дополнения профессиональной компетенции экологов и экономистов-технологов иным типом знания, выходящего за пределы их предметной области, применения методологии, выступающей за границы обозначенных дисциплинарных сред. Этими ресурсами обладает, на мой взгляд, социологическая юриспруденция, междисциплинарная по своей природе отрасль гуманитарного знания, в границах которой размещены информационные ресурсы социологии (социологические методы исследования, к примеру) и ресурсы юридической науки. В приведенном примере проблема защиты окружающей среды может быть решена с помощью правовой регламентации порядка внедрения новых производственных технологий.

Разработка правовой модели регулирования общественных отношений в зоне социальной напряженности — приоритет законодательной социологии (подраздела социологической юриспруденции). Социолого-правовой взгляд фокусируется на выявлении механизмов взаимодействия права и других подсистем общества в следующих аспектах: определение потребности в правовой регламентации вызывающих напряженность, конфликтность общественных отношений; выявление системы социальных факторов, воздействующих на проблемный социальный феномен и требующих учета при формировании правовой модели; прогнозирование социальных эффектов от действия правовых новелл. Эффективность правовых инструментов в регулировании экономических, политических, экологических и прочих отношений определяется, помимо объективных причин, их социолого-правовым обеспечением на этапе разработки и внедрения в ткань социальных отношений.

В современном мире праву как наиболее эффективному регулятору надлежит выполнять инструментальную роль в разрешении конфликтов и создании правового порядка. Исследование функциональных свойств права принадлежит иной предметной среде — теоретической юриспруденции. В частности, в рамках теории права разработаны основы механизма правового регулирования, конструкция законодательного процесса, процедуры правоприменительной деятельности. Однако для разрешения комплексных проблем современного общества (биомедицины, биоэтики, информационных технологий, коммуникации в социальных сетях, исследования космоса и др.) недостаточно одного дисциплинарного ресурса или междисциплинарных исследований. Необходим поиск иной парадигмы производства знаний, расширяющей предметные границы, формирующей новый тип знания и отвечающей на вызовы современного мира. Такой парадигмой в случаях невозможности решения проблемы без правового вмешательства может явиться ресурс трансдисциплинарной стратегии социологической юриспруденции. В нашем примере интеллектуальная интервенция законодательной социологии в новую дисциплинарную среду расширяет границы знаний экологии и экономики, интегрируя их в новое приращенное знание; социолого-правовой метод создает форму правовой защиты. Разрешение жизненной проблемы достигается совместными профессиональными усилиями экологов, экономистов, юристов. В итоге юристы-социологи, интегрируя дисциплинарные знания своих «пограничных» коллег и применяя арсенал социологоправовых методов, оформляют в правовой стилистике новое знание как основу решения сложной социальной проблемы. Трансдисциплинарный потенциал социолого-правовой стратегии дает мне основание для обоснования тезиса об особом статусе социологической юриспруденции в разрешении комплексных проблем современного мира, попытка которого предпринята в данной статье.

Социологический подход к исследованию проблем взаимодействия права как сложной подсистемы с другими подсистемами (экономикой, политикой, идеологией, культурой, религией и т. д.) в рамках единой системы, которой выступает общество, может обеспечить трансдисциплинарность как «новую форму организации научных исследований... Ключевая идея трансдисциплинарной науки — необходимо объединение междисциплинарных ресурсов в единых методологических и теоретических рамках, которые включают широкий спектр вопросов, касающихся социальных, политических, экологических и других факторов, оказывающих влияние на изучаемую проблему»¹. Трансдисциплинарность в научном исследовании открывает широкие возможности взаимодействия ряда гуманитарных дисциплин при решении комплексных проблем права и общества. Однако четкой дифференциации методов междисциплинарности и трансдис- циплинарности в научной литературе не представлено: существует мнение, что трансдисциплинарность предполагает большую или меньшую степень интеграции или синтеза учебных дисциплин^{[1] [2]}. Однако этот взгляд не является универсальным.

Выдающийся немецкий ученый, представитель системно-функционального подхода в социологии и юриспруденции, автор аутопойе- тической теории права Н. Думай, напротив, отвергает междисциплинарность как несовместимую с аутопойетической природой социальных систем и для описания потенциала дисциплин импортировать концепции и методы из других дисциплинарных сред использует понятие «трансдисциплинарность». Поступая таким образом, «хозяин» дисциплины сохраняет и осуществляет автономию при определении того, что и каким образом дисциплина включает и как реагирует на «возмущения» среды. Теория систем Лумана, таким образом, конструирует трансдисциплинарность как процесс адаптации и дифференциации знаний в отличие от интеграции^[3].

Продемонстрируем использование принципа трансдисциплинар- ности на примере создания аутопойетической теории права. Термин «аутопойесис» («autopoiesis») перенесен из биологии в сферу социальных наук для обозначения замкнутых и самоотносящихся (self- referential) социальных институтов Н. Луманом, Г. Тойбнером. Право, как и политика, экономика, наука, религия, является, согласно теории Лумана, автономной аутопойетической системой общества.

При разработке теории Н. Луман опирался на достижения нейробиологии (Ф. Валер, У. Матуран), перенеся общесистемные свойства живых организмов в область социальных наук. По мнению У. Мату- рана, «аутопойетическая организация определяется как единство сети производств компонентов (network of production of components), которые (1) участвуют в той же сети производств компонентов, которая произвела эти компоненты, и (2) реализуют сеть производств как единство в пространстве, в котором компоненты существуют»^[4]. Сторонники аутопойесиса в праве рассматривают правовую систему как автономную — аутопойетическую и самоотносящуюся, на которую окружающая среда (по мнению Г. Тойбнера) не оказывает непосредственного регулирующего воздействия. Речь можно вести лишь о внешней стимуляции внутренних саморегулирующихся процессов, которые в принципе не могут быть контролируемы извне.

Основанием для автономии права, как утверждает Н. Луман, являются цикличные отношения между правовыми решениями и нормативными правилами: решения действительны только на основе нормативных правил, а нормативные правила лишь тогда действительны, когда реализуются с помощью решений.

Самореферентная система права становится аутопойетической до такой степени, что отношение к внешним факторам, таким как политика и религия, заменяется отношением к правовым нормам. То, что цикличные взаимодействия между правилами и решениями создают автономию правовой системы по отношению к другим социальным системам, не означает, что право изолировано от окружающей среды: оно определяется общественным развитием и может служить инструментом социальных изменений.

Анализ любого социального явления в границах, к примеру, экономических, политических, религиозных отношений, вне социологических измерений теряет объективность и убедительность. Образование интегрированных отраслей гуманитарного знания — социологии экономики, социологии религии, социологии организаций, социологии этики, социологии культуры — убеждает нас в этом. Особая корреляция права и иных подсистем общества, наглядно демонстрирующая бытие социального организма и объективное требование правовой регламентации многих сторон экономической, политической, экологической жизни, изучается в ракурсе социологической юриспруденции. Их взаимодействие связано с описанным Т. Парсонсом явлением взаимопроникновения¹. Реально осуществляемые отношения между индивидами в экономической, политической, социальной и иных сферах под действием различных социальных факторов приобретают идеологическую, психологическую, нравственную, религиозную окраску. Наличие высокодифференцированной культурной системы со сложной сетью взаимосвязей является отличительной чертой современной цивилизации^{[5] [6]}.

Последнее столетие продемонстрировало усиление взаимозависимости и взаимопроникновения многих сфер человеческого бытия, нуждающихся в четких, юридически защищенных механизмах (освоение космоса и международная безопасность, распространение СПИДа и нравственные ценности, развитие генной инженерии и здоровье человека, открытия науки и экологическая безопасность). Вычленяемые из единого потока социального взаимодействия различные варианты взаимопроникновения можно, на мой взгляд, условно подразделить на два типа: 1) взаимопроникновение подсистем в различных комбинациях (экономики и политики, экологии и экономики, политики и идеологии, морали и политики, психологии и морали, религии и политики и т. п.); 2) взаимопроникновение различных подсистем и подсистемы права (экономики и права, политики и права, культуры и права, религии и права и т. д.). Граница между подсистемами представляет собой некую зону взаимопроникновения, в которой происходит процесс взаимообмена информацией, коммуникация между участниками отношений, выполнение ими своеобразных ролей. Средством коммуникации в зонах взаимопроникновения выступает широкий спектр выработанных в ходе социальной практики норм, в том числе правовых.

Право выполняет в этом контексте миссию двоякого рода. С одной стороны, являясь средством коммуникации, право сближает, интегрирует отношения первого типа взаимопроникновения. К примеру, в зоне биологии и медицины интенсивное развитие биомедицинских технологий порождает проблемы морального порядка, которые находят разрешение в установлении правовых стандартов и процедур. С другой стороны, право выступает инструментом регулирования внутренних отношений подсистемы, тех из них, которые нуждаются в правовой регламентации. Так, отношения в сфере идеологии преимущественно основываются на моральных ценностях, гуманистических идеалах, однако принцип идеологической свободы, совмещенный с определенными ограничениями в интересах всего общества, юридически закреплен в основных законах государства. На законодателя возлагается обязанность правильно определить тот круг общественных отношений (предмет правового регулирования), в терминах настоящего рассуждения — зону взаимопроникновения, который подлежит юридической регламентации. Неоправданное расширение зоны взаимопроникновения, пределов вмешательства права в регулирование общественных отношений приводит к нежелательным последствиям, ошибкам в правовой политике, к правовому «фетишизму».

Исследовательские ресурсы социологической юриспруденции неограниченны — анализ социальной практики, выявление зон напряжения, конфликтности, требующих правового воздействия, формирование правовой модели с учетом реакции на нее общества, определение социальных последствий ее действия. В целом социологическая юриспруденция должна, на мой взгляд, ориентироваться на исследование параметров взаимодействия общества и права, взаимовлияния человека и нормы права, корреляции социальных изменений и права. Остаются актуальными и в теоретическом, и в практическом аспекте проблемы качества законов, эффективности их действия, порождения ожидаемых обществом социальных изменений, открывающих простор экономической стабильности и социальному прогрессу.

В связи с этим значительные интеллектуальные усилия должны быть сосредоточены на комплексном исследовании всех вопросов, связанных с формированием права в современном обществе, социальном познании природы права, разработке философии и методологии правообразовательного процесса, поиске путей модернизации национальных правовых систем. Особое значение приобретает анализ процесса социализации/адаптации правовых предписаний, усвоения их общественным правосознанием и практикой, превращения в фактор социальной жизни. Для непрерывного совершенствования законодательства, осуществления интенсивной кодификации и рекодификации весьма важно иметь систематическое социологически обеспеченное измерение эффективности действия нормативных правовых актов. Думается, что подобные исследования должны проводиться на трансдисциплинарной основе с использованием не только потенциала юридической науки (теории права, социологии права, законодательной социологии, философии права, отраслевых юридических наук), но и достижений экономических, политологических, социальных, психологических и других отраслей знания. В рамках трансдисциплинарного подхода к решению жизненно важной проблемы допускаются все заинтересованные акторы — представители различных дисциплинарных сред, границы которых расширяются, и формируется новое, интегративное по форме знание.

Применительно к правообразовательному процессу интегративный характер трансдисциплинарного знания складывается из дисциплинарного знания и опыта акторов, участвующих в процедурах по выявлению социальных условий, подлежащих учету при разработке проекта правового акта: при выявлении, анализе и согласовании правообразующих интересов индивидов, социальных групп, государства и общества; производстве разного рода экспертиз; определении прогнозов социального действия нового правового акта. Разрабатываемый проект правового решения становится, таким образом, результатом не только правотворчества государственного органа, но и исследовательской деятельности ученых, профессионалов-практиков, представителей гражданского общества, что ведет к своеобразной трансформации науки и общества. Общество как один из акторов создаваемого решения, осознавая свою причастность к нему, испытывает ответственность за его выполнение. От коллегиально смоделированного решения важной жизненной проблемы ожидается практическая, социальная, правовая эффективность, а значит, установление стабильности и правового порядка.

И еще один аспект реализации ресурса социологической юриспруденции — практическая значимость ее исследований. Практический поворот в социологической юриспруденции направлен на исследование проблем, связанных с преодолением разрыва между идеальным (теоретически сконструированным) и реальным (фактическим) функционированием правовой системы. Для решения прикладных задач достижения эффективности действия правовых актов может быть использована социологическая теория правообразования, представляющая формирование права в виде сложного, относительно долговременного процесса социального становления, юридического оформления и последующей социализации правовых норм в конкретных жизненных условиях^[7]. Основными положениями данной теории являются: социальный контекст природы права, причинно-функциональное соотношение права и иных подсистем общества, интегративный образ права, адаптация/усвоение правовых норм общественным правосознанием и практикой, прогнозирование экономических, политических, социальных и иных последствий принятия нормативных правовых актов и социологическое исследование эффективности их реализации, анализ и оценка деятельности правоприменительных структур, участвующих в окончательном формировании «дизайна» права.

Для социологической теории правообразования приемлем интегративный образ права как целостности, существующей в различных формах бытия (правовом сознании, правовых нормах и отношениях). Осуществляя познание социальных предпосылок возникновения права, потребностей в правовом регулировании, их рефлексии в общественном правосознании; изучая механизм трансформации нормативного материала в официальное общезначимое законодательство (правовые нормы), их осуществление/реализацию в правовых отношениях ит. д., мы тем самым описываем этапы правообразовательного цикла, соответствующего формам бытия права. Если право существует в правовом сознании членов общества в виде идей, суждений, представлений о правовых явлениях (нравственное (философское) восприятие права), то с позиции генезиса права нас будет интересовать прежде всего, каковы характер этих представлений, мера и форма допустимой в данном социальном пространстве свободы, факторы, определяющие параметры равенства и справедливости.

Сущность права может быть конкретизирована в текстах юридических актов (нормативный подход в правопонимании). Такое восприятие права задает направленность законодательной деятельности на принятие законов исключительно правового характера: приоритет в воздействии на общественные отношения должен получить не любой закон, а имеющий правовое содержание, т. е. утверждающий принцип правового равенства.

Третья ипостась права проявляется в действиях и поведении его субъектов, в правоотношениях. Это основания социологического направления в правопонимании, которое может применяться как для поиска непосредственного источника зарождения правовой идеи, трансформируемой в модель правового поведения, так и для оценки эффективности реально действующего законодательства и социальных последствий его применения. В рамках социологической юриспруденции для глубинного познания правообразовательного процесса важно не только зафиксировать формы существования права, но и объяснить механизм наполнения формы конкретным содержанием: что и как отражается в правосознании, правоотношении, правовой норме, насколько адекватны они реальным социальным потребностям.

Если право рассматривается в социологическом контексте как компромисс сталкивающихся или конкурирующих интересов, затрагивающих регулируемые общественные отношения, успех законодателя будет предопределяться эффективным поиском компромиссного решения, использованием механизма согласования интересов: выявлением, анализом интересов различных социальных групп и соотнесением их с индивидуальными и государственными интересами. Подходящей сферой для своеобразного диалога равных акторов — институтов государства и институтов гражданского общества — является публичное пространство, в котором конкуренция мнений, предложений, позиций, инициатив может стать основой для выработки компромиссного решения — будущей правовой новеллы.

Особый интерес в рамках обсуждаемой проблемы социологического обеспечения процесса правообразования представляет попытка «ввести традицию социальных исследований права и правоприменения в российский научный и аналитический контекст и одновременно продемонстрировать на конкретных примерах ее возможности»¹. Авторы этой идеи обосновывают, несколько в ином, однако, ракурсе, принципы социологического восприятия формирования права и его применения: «Смысл закона определяется его действительным применением»^{[8] [9]}. В терминах описанной выше модели правообразования — приложением к реальным фактам социальной действительности, т. е. социализацией. Ученые обращают внимание на «систематическое изучение социального контекста, в котором приводится в действие (или буксует) тот или иной закон или правовая политика» и утверждают, утрируя, что «текст закона — ничто, правоприменение — все»^[10]. Обращение к социальному исследованию правоприменительной практики — весьма значимое движение в правовой политике России, и не только потому, что снабжает эмпирическими материалами законодателя для профессионального определения стратегии совершенствования законодательства. Иной, более деликатный подход усматривается в предложении доработки правовых моделей, содержащих изъяны, пробелы, противоречия деятельности судей по применению аналогии закона и аналогии права, легальному толкованию, использованию правил юридической герменевтики. На мой взгляд, при отсутствии традиции создания прецедентов этот способ корректировки правовых норм может быть реализован при соблюдении определенных условий. Но это иная проблема, требующая глубокого изучения и анализа.

Итак, особый статус социологической юриспруденции проявляется в трансдисциплинарном характере ее исследовательского ресурса, позволяющем для нормативного решения жизненно важных для общества проблем привлекать дисциплинарное знание других научных направлений, применять общий социолого-правовой метод для конструирования правовой модели и оценки ее последующего действия.

• [1] Трансдисциплинарные исследования. Пять основных трактовок трансдисципли-нарности (по Дж. Клейн) // URL: http://transstudy.ru/trasd/osnovnie-podxodi-k-traktovke.html.
• [2] См.: Webb J. When «Law and Sociology» is Not Enough: Transdisciplinarity and theProblem of Complexity // Current Legal Issues. Vol. 6: Law and Sociology. Oxford, 2006.
• [3] Cm.: Webb J. Op. cit.
• [4] Цит. по: TeubnerG. Law as an Autopoietic System. Oxford, 1993. P. 22.
• [5] См.: Парсонс Т. Система современных обществ / пер. с англ. Л. А. Седова, А. Д. Ковалева', под ред. М. С. Ковалевой. М., 1998. С. 17.
• [6] Там же. С. 29.
• [7] См.: Соколова А. А. Социальные аспекты правообразования. Минск, 2003.
• [8] Волков В. В. Введение // Право и правоприменение в России: междисциплинарные исследования / под ред. В. В. Волкова. М., 2011. С. 9.
• [9] Там же. С. 7.
• [10] Там же.