Основные характеристики права Европейского Союза
К основным характеристикам права ЕС относятся прямое действие, верховенство и интегрированность.
Прямое действие
Прямое действие — это способность права ЕС напрямую наделять физических и юридических лиц правами и обязанностями без необходимости имплементации соответствующих норм в национальное законодательство. Таким образом, индивидуум может ссылаться не только на нормы национального законодательства, но и на правовые акты ЕС.
Этот принцип был впервые установлен в решении по делу «Ван Генд эн Лоос» применительно к положениям учредительного договора. Фактически этим решением Суд ЕС самостоятельно установил собственную компетенцию, предоставив физическим и юридическим лицам право ссылаться на положения учредительного договора в национальных судах. В свою очередь, национальные суды, перед которыми вставали вопросы толкования права ЕС, были обязаны запросить мнение Суда ЕС посредством преюдициальной процедуры. Эффект решения Суда был подобен землетрясению, ведь часть государств-членов полагала, что подписанные в 1957 г. Римские договоры являются обычными торговыми соглашениями.
Обстоятельства дела были таковы: компания «Ван Генд эн Лоос», занимавшаяся ввозом химикалий из Германии в Нидерланды, обратилась с жалобой в связи с удержанием с нее повышенной таможенной пошлины. Она ссылалась на ст. 12 Договора о Европейском экономическом сообществе (далее — Договор о ЕЭС) — ныне ст. 30 ДФЕС, которая запрещала между государствами — членами ЕС введение новых таможенных сборов, а также повышение существующих. Бельгия, Нидерланды и Германия (половина государств — членов ЕС на тот момент) представили Суду свои замечания, в которых возражали против права истца ссылаться на статью Договора в отсутствие акта имплементации, так как подписанный ими Договор является обычным международным соглашением и не наделяет индивидов правами, которые те могли бы защищать в судебном порядке.
Учитывая особую важность этого постановления для утверждения принципа прямого действия, рассмотрим аргументацию и выводы Суда ЕС.
Case 26/62 NV Algemene Transporten Expeditie Onderneming van Gend en Loos v. Nederlandse Administratie der Belastigen (HB Всеобщая транспортная и экспедиторская компания «Ван Генд эн Лоос» против Администрации внутренних доходов Нидерландов)
(Извлечение)
Цель Договора о ЕЭС — создание Общего рынка, функционирование которого непосредственно затрагивает интересы членов Сообщества, подразумевает, что данный Договор представляет собой не простое соглашение, создающее только взаимные обязательства между договаривающимися государствами.
Эта точка зрения подтверждается в преамбуле Договора, которая обращена не только к правительствам, но и к народам. Она также подтверждается более конкретно созданием институтов, наделенных суверенными правами, реализация которых оказывает воздействие в равной степени как на государства-члены, так и на их граждан. Следует также отметить, что граждане государств, объединенных в Сообщество, участвуют в деятельности Сообщества через Европейский парламент и Экономический и Социальный комитеты.
Кроме того, роль, которую играет Суд ЕС в соответствии со статьей 177[1] в обеспечении единообразного толкования Договора национальными судами, подтверждает, что государства-члены признают право Сообщества источником, к которому их граждане могут обращаться в таких судах.
Из этого следует сделать вывод о том, что Сообщество представляет собой новый международный правопорядок, в пользу которого государства ограничили свои суверенные права в определенных областях и субъектами которого являются не только государства-члены, но и их граждане. Право Сообщества вне зависимости от законодательства государств-членов не только налагает обязательства на частных лиц, но также наделяет их правами, которые становятся частью их правового достояния. Эти права возникают не только в том случае, когда они прямо выражены в Договоре, но также вследствие обязательств, которые Договор строго определенным образом налагает на частных лиц, равно как на государства-члены и институты Сообщества.
Текст статьи 12 формулирует ясный и безусловный запрет, представляющий собой не позитивное, а негативное обязательство. Это обязательство, кроме того, не может быть ограничено какими-либо оговорками со стороны государств, которые поставили бы его осуществление в зависимость от положительной правовой нормы национального права. Сама природа этого запрета делает его идеально приспособленным для оказания прямого действия при регулировании правоотношений между государствами-членами и тяжущимися сторонами.
Применение статьи 12 не требует никакого законодательного вмешательства со стороны государств. Тот факт, что согласно данной статье именно государства-члены становятся субъектами негативного обязательства, не предполагает, что их граждане не могут воспользоваться таким обязательством. Из вышеизложенных соображений следует, что в соответствии с духом, общим смыслом и буквой Договора о ЕЭС статья 12 должна быть истолкована как оказывающая прямое действие и порождающая индивидуальные права, которые подлежат защите национальными судами.
Последствия решения по делу «Ван Генд эн Лоос» трудно переоценить, ведь оно во многом предопределило дальнейшее развитие права ЕС в качестве самостоятельной правовой системы. Особое внимание следует обратить на то, как Суд ЕС характеризует природу Договора о ЕЭС. Суд указывает, что государства заключили не просто очередное торговое соглашение, но создали «новый международный правопорядок». Этот основной аргумент Суд ЕС подкрепляет другим — необходимостью предоставить частным лицам прямую правовую защиту их прав. Именно бдительность заинтересованных лиц, по мнению Суда ЕС, является тем фактором, который способен обеспечить выполнение государствами своих обязательств по договору. В этом плане обращение частных лиц в национальные суды (и, соответственно, обращение этих судов с преюдициальными запросами о толковании права ЕС в Суд ЕС) органически дополняет иск о неисполнении обязательств, с которым Комиссия или государства-члены имеют возможность обратиться к государству, не исполнившему своих обязательств по учредительным договорам.
В решении по этому делу Суд сформулировал основные критерии, которым должна отвечать правовая норма, чтобы обладать прямым действием. Наложенное на государство негативное обязательство должно быть ясным, безусловным, не ограниченным какими-либо оговорками и не требующим законодательного вмешательства со стороны государств.
Со временем концепция прямого действия была расширена. В решении по делу «Рейнерс против Бельгии»[2], касавшемуся голландского адвоката, которому отказали в возможности осуществлять этот род деятельности в Бельгии по причине отсутствия бельгийского гражданства, Суд постановил, что ст. 52 Договора о ЕЭС (ныне ст. 49 ДФЕС) о свободе учреждения, запрещающая государству-члену дискриминировать граждан других государств-членов, обладает прямым действием, даже несмотря на то, что не были приняты предусмотренные Договором директивы. Суд счел, что требуемые меры не были приняты самим Сообществом, а это не освобождает государства от необходимости следовать установленным в Договоре принципам.
Важное уточнение было сделано Судом ЕС в решении по делу «Ван Дайн»[3], касавшемуся отказа Великобритании в разрешении на въезд госпожи Ван Дайн, собиравшейся работать в качестве секретаря в Церкви сайентологии. Суд отметил, что наличие у государства-члена усмотрения (в данном случае возможности налагать определенные ограничения на свободное передвижение работников по соображениям публичного порядка, здравоохранения и общественной безопасности) не мешает принципу свободного передвижения лиц иметь прямое действие, поскольку за осуществлением этих ограничений установлен судебный контроль.
В итоге на сегодняшний момент можно сказать, что положения учредительных договоров обладают прямым действием, если они содержат ясное, четкое и безусловное обязательство и наделяют индивидов правами. Эту совокупность правил принято называть критериями Ван Генд эн Лоос.
- [1] Ныне ст. 267 ДФЕС. Установленная в данной статье преюдициальная процедура,в частности, позволяет судам государств-членов обращаться в Суд ЕС за толкованиемположений права ЕС. — Прим. авт.
- [2] Reyners V. Belgium (Case 2/74) // European Court Reports. 1974. P. 631.
- [3] Van Duyn v. Home Office (Case 41/74) // European Court Reports. 1974. P. 1337.
