«ТУПЫЕ УРОДЛИВЫЕ СТЕРВЫ» И ДРУГИЕ ПРИЧИНЫ НЕХВАТКИ УВЕРЕННОСТИ У ЖЕНЩИН

Студенты из Военно-морской академии в Аннаполисе придумали прозвище для своих соучениц. Она называют их «тусы» — «тупые уродливые стервы». Да-да, отвратительно! Мы категорически не хотели в это верить, но, увы, сразу несколько недавних выпускников академии подтвердили эту информацию. При этом парни со смехом утверждали, что это всего лишь проявление нежности. И действительно, со временем это словечко стало настолько распространенным, что его употребляли и некоторые студентки. Представьте на секунду, каково жить и пытаться добиться успеха в обстановке, где вас то и дело называют таким вот «ласковым» словом.

Женщине в Военно-морской академии непросто. Во время учебы Микаэла Билотта старалась не обращать внимания на множество неприятных моментов. Но не на «туе». Она ненавидела эту фразочку и всякий раз, услышав ее, требовала, чтобы парни в ее присутствии выбирали выражения. Но при этом она знала, что ей предстоит четыре года жить — вернее, выживать, — в Аннаполисе, так что, выражая свое недовольство, она все-таки старалась делать это как можно вежливее.

Подобные хамские выражения, используемые в одном из самых солидных учебных заведений страны, — не только позорное пятно на его репутации. Это отзвук многих столетий неравенства, ставшего одной из причин огромной разницы в уровне веры в себя мужчин и женщин. Генетика объясняет, почему некоторые люди от природы больше уверены в себе, но она ничего не говорит о подобном гендерном неравенстве. Мы хотели понять, что такого женщины делают с собой — или что с ними делают другие, — что могло бы объяснить эти различия.

Ситуация в Военно-морской академии в Аннаполисе явно подпадает под категорию «что с ними делают другие». Разумеется, это крайность. Но если вы хотите понять, почему женщины, подобно Джинджер Роджерс, умеют делать то же самое, что мужчины, но на высоких каблуках, — и при этом по-прежнему танцуют на заднем плане, — вспомните про «туе»^[1]. Когда с женщинами обращаются подобным образом, удивительно еще, что многие из них продолжают уверенно идти вперед.

Прошло уже полвека с тех пор, как перед женщинами открылись двери залов заседаний советов директоров, но рабочая обстановка для них по-прежнему выглядит совсем иначе, чем для мужчин. Статистика известна и не слишком радужна. Сегодня женщина зарабатывает 77 центов на каждый доллар, заработанный мужчиной. Лишь 4% генеральных директоров из списка компаний Fortune 500 — женского пола. Только пятая часть американских сенаторов — женщины, но и этой цифрой мы гордимся, поскольку она рекордно высока.

Теперь мы уже знаем, что эта разница никак не связана с профессиональной компетентностью. За последние 50 лет женщины преодолели разрыв в уровне образования и даже обернули ситуацию в свою пользу: сегодня представительницы нашего пола получают больше дипломов бакалавров, магистров и даже докторских степеней, нежели мужчины. Полдюжины масштабных исследований, проведенных целым рядом организаций, — от исследовательского Университета Пеппердайна до Международного валютного фонда, — показали, что компании, активно нанимающие женщин, превосходят конкурентов по всем показателям рентабельности⁴⁸.

Когда женщинам предоставляют честные условия на пути к успеху, им все блестяще удается. Возьмем для примера занимательный случай из мира классической музыки. В 1970-е в лучших американских симфонических оркестрах было лишь 5% женщин-музыкантов. А к середине 1990-х их число достигло 25%. Произошло это после одного-единственного революционного изменения в системе найма новых музыкантов. Во время прослушивания между кандидатом и комиссией стали устанавливать экран. Члены жюри слышали музыку, но не знали, какого пола исполнитель. Таким образом решающим фактором стало мастерство — и женщины стали получать места в оркестрах все чаще ⁴⁹.

От Аннаполиса до Нью-Йоркской филармонии — повсюду мы видим причины, лишающие женщин уверенности. Иногда неравенство проявляется возмутительно явно. Но зачастую бывает так, что против нас играют нечестно с невинным видом и самыми лучшими намерениями.

Если бы мир был начальной школой...

Давайте совершим мысленное путешествие на много лет назад— в начальную школу. Именно там мы обнаружим зачатки гендерного неравенства. Нас впервые хвалят за хорошее поведение — а вовсе не за то, что мы энергичны, непокорны и даже настырны.

В школе от девочек ждут, что они будут вести себя тихо, спокойно учиться и делать то, что им говорят. Мы не скакали по коридорам, подобно стаду диких зверей, не устраивали драк на переменках. Да и сегодня девочки радуют замученных стрессом, избытком работы и низкими зарплатами учителей спокойным и предсказуемым поведением. С ранних лет нас учат тому, что подобное сотрудничество весьма выгодно.

Пегги Макинтош — заместитель директора Центра Уэллсли для женщин. Она полагает, что, когда мы учим девочек быть уступчивыми и покладистыми, мы тем самым наносим им ощутимый вред в долгосрочной перспективе. Избежать этого трудно. Действительно, девочкам проще, чем мальчикам, дается хорошее поведение — ведь с ранних лет мы улавливаем эмоциональное состояние окружающих. Поэтому мы ведем себя хорошо — это несложно, и к тому же нас за это вознаграждают. Мы делаем это для учителей и родителей. Вскоре мы осознаем, что нас больше всего ценят и любят, когда мы делаем все как следует — тщательно и без лишнего шума. Мы жаждем одобрения, которое получаем за хорошее поведение. Конечно, никто не желает причинить нам вред, но кто не мечтает иметь беспроблемного ребенка?

В результате девочки стараются избегать ошибок и риска, а ведь именно такое поведение — фундамент уверенности. Исследования показывают, что, когда мальчик терпит неудачу, он относится к ней спокойно. Он считает, что просто недостаточно старался. Ну а когда девочке что-то не удается, она полагает, что все случилось из-за ее небрежности. Она начинает верить, что ей не хватает умений.

Слава богу, эту идею дочка Клэр явно не приняла близко к сердцу. Делла ничем не напоминает свою маму-перфекционист-ку, всю жизнь старавшуюся произвести приятное впечатление на учителей. Она — абсолютно бесстрашный сорванец. Делла ненавидит платья и опрятный внешний вид. Кроме того, она очень не любит делать прически и поэтому недавно обрезала себе волосы.

Сама Клэр рассказывает об этом так: «Иногда это, мягко говоря, непросто, — иметь дочь, не желающую соответствовать ожиданиям общества. Людям не нравятся чумазые, шумные и непокорные девчонки. Но недавно у меня произошел настоящий перелом в сознании — я вдруг поняла, что у нее в жизни все будет хорошо, по крайней мере пока я не буду мешать ей двигаться своим путем. Я побуждала ее чаще поднимать руку, быть активнее на уроках. “Мам, да я так и делаю, — ответила она мне как-то. — Я теперь каждый раз поднимаю руку — даже если мне нечего сказать”. Сначала я хотела дать ей какой-нибудь типичный материнский совет о том, что нужно готовиться к урокам, а затем вспомнила все наши исследования и подумала: “Потрясающе! Какая замечательная метафора для описания уверенности — для всех нас! Как это по-мужски — поднимать руку, даже если тебе нечего сказать!”

С тех пор я часто рассказываю эту короткую историю. Собеседники с большим удовольствием слушают ее и смеются. Поэтому я очень удивилась реакции доктора Ричарда Петти, который любезно согласился познакомиться с черновой версией книги и высказать свои замечания. Он заявил, что предлагать эту историю как руководство к действию не стоит. Поступая таким образом, вы рискуете выставить себя в дурацком свете — это запросто может случиться, если вы вызоветесь выступать публично, при этом не имея, что сказать. А это, в свою очередь, может просто-напросто уничтожить вашу веру в себя. Я долго думала об этом и поняла, что он прав. Спасибо, Ричард! Да, слишком легкомысленно с моей стороны было с таким восторгом относиться к готовности Деллы идти на риск. Если вам действительно нечего сказать, но вы все-таки стремитесь взять слово, вы рискуете получить чувствительный удар по самолюбию. Обдумав все это еще раз, я хочу пояснить, почему, несмотря ни на что, я не желаю освобождаться из-под власти этой замечательной картины — вида женских рук, то и дело взлетающих вверх на любом из уроков, которые преподносит нам жизнь. Я считаю, что Делла (как, впрочем, и большинство женщин) должна осознать: порой мы поднимаем руку и с ужасом думаем, что сказать нам нечего (все из-за недостатка уверенности!), но держу пари, мы способны высказаться — удивляя самих себя. Я предполагаю — нет, я совершенно уверена! — стоит только начать тянуть руку вверх, и мы найдем в себе мудрость и силы».

Стиль Деллы — безусловно, исключение. Большинство из нас, увы, слишком хорошо усвоили правила поведения для хороших девочек. Но они не особо полезны в реальном мире. Кэрол Дуэк, автор бестселлера «Гибкое сознание» (Mindset)^[2], профессор психологии Стэнфордского университета, говорит об этом так: «Если бы мир был одной большой начальной школой, женщины правили бы в нем безраздельно!»

Любимица в классе, тихоня на площадке

Школа, где мы добиваемся успеха за счет способностей, не учит нас уверенно действовать в конкурентном рабочем мире. Многие девочки тратят все свои силы на получение хороших оценок и игнорируют действительно ценные уроки, которые даются за пределами класса. «Девочки до сих пор не слишком охотно идут в соревновательные виды спорта, где их учат соперничать и побеждать», — говорит Сюзанна Уэллфорд Шаков, соосно-ватель Running Start (организации, которая обучает женщин политической борьбе).

Мы знаем, что спорт идет детям на пользу, и все же удивились, узнав, до какой степени верно это утверждение. В 1972 году был принят закон, запретивший государственным школам тратить больше средств на организацию спортивных занятий для мальчиков, чем на аналогичные секции для девочек. Последствия этого таковы: девушки, занимавшиеся командными видами спорта, чаще заканчивают колледж и находят работу в областях, где традиционно доминируют мужчины⁵⁰. Более того, существует и такая связь: те, кто в старших классах играет в школьных спортивных командах, позднее зарабатывают больше. Умение принимать спортивные победы и поражения — полезный урок. Так мы учимся принимать достижения и неудачи на рабочем месте.

С момента вступления в силу упомянутого закона число девушек, занимающихся спортом, значительно выросло. В колледжах в спортивных секциях с 1972 по 2011 год девушек стало в шесть раз больше⁵¹. А в старших классах число девчонок, вошедших в школьные спортивные команды, выросло за это время на ошеломляющие 1000%! Но все равно сравнение до сих пор не в нашу пользу. Девочки реже мальчиков занимаются спортом и чаще бросают секции. Центры контроля и профилактики заболеваний обеспокоены тем, что девочки покидают спортивные команды в шесть раз чаще, чем мальчики⁵².

Научные исследования подтверждают то, что мы знаем из собственного опыта: у девочек-подростков самооценка ниже, чем у мальчиков, и им гораздо сложнее пережить жестокий пубертатный период⁵³. Из-за недостатка уверенности они чаще покидают спортивные секции — низкая самооценка делает поражение невыносимым. Получается заколдованный круг: теряя веру в себя, они отказываются от соперничества — и тем самым лишают себя шанса стать увереннее.

При этом мальчики, кажется, от природы готовы к конкурентной борьбе — неважно, идет речь о благосклонности начальства, восторгах окружающих или возможности занять директорский кабинет. На футбольном поле мальчишки учатся наслаждаться вкусом победы и отбрасывать мысли о поражении. В классе они успевают поднять руку раньше, чем мы дослушаем вопрос (не говоря уже о том, чтобы придумать ответ). По сути, они всю жизнь превращают в конкурентную борьбу. Подобное поведение может раздражать учителей — но такой уверенности в себе можно только позавидовать.

Постоянными драками и издевками мальчишки закаляют характер — в будущем это помогает им не пасовать перед трудностями. В ситуациях, когда девушки ищут похвалы и избегают критики, парни, кажется, совершенно не переживают. С самого детства они учатся игнорировать мнение окружающих. Мальчишки дразнят и всячески обзывают друг друга, не стесняясь указывать на недостатки приятелей. Психологи полагают, что подобный подход к жизни, усвоенный на детской площадке, в дальнейшем, когда мальчики становятся мужчинами, позволяет им пропускать любые язвительные замечания мимо ушей⁵⁴. В холодном и неприветливом взрослом мире это умение весьма ценно.

Закончив школу, девочки знают массу интересных исторических фактов и умеют ловко спрягать испанские глаголы. Они гордятся своей способностью напряженно трудиться и получать за это отличные оценки. Но где-то между школой и работой правила игры меняются — а девушки не в силах это осознать. Жизнь бросает их в мир карьерных достижений, где никто не спешит вознаграждать за безукоризненную грамотность и изысканные манеры. Правила достижения успеха оказываются совсем иными — и их уверенность рушится.

На карьерной лестнице нужно уметь хитрить и интриговать, с упоением хвалить себя и не считать «нет» окончательным ответом. Женщины обычно не любят таких штук. Возможно, подобная тактика действительно противна нашей натуре. Так или иначе, нам она не особенно удается — и это мешает достигать профессионального успеха.

Валери Джарретт регулярно замечает подобные проблемы у женщин, с которыми работает. Одна из самых высокопоставленных женщин в Белом доме, старший советник президента Обамы, она дает советы и десяткам сотрудниц президентской администрации. Джарретт легко удается донести свои мысли до собеседниц, поскольку она не скрывает: ей самой пришлось приложить массу усилий, чтобы перестать вечно сомневаться в себе. Одним отнюдь не ранним утром мы собрались за круглым столом в кабинете Джарретт в Западном крыле Белого дома.

В своей кремовой шелковой блузке с ярким пурпурно-желтым узором (Валери — известная модница) Джарретт казалась воплощением непререкаемого авторитета и в то же время почти материнской теплоты. Во время часовой беседы мы заметили, что Джарретт постоянно просит собравшихся высказать свое мнение и внимательно слушает — не меньше, чем говорит сама, хотя интервью мы брали именно у нее. Позже она объяснила, что за многие годы работы (и особенно наблюдая за своей подругой Тиной Тчен, руководителем секретариата первой леди США) она твердо усвоила одно правило: чтобы быть услышанной, не обязательно говорить больше всех.

Но иногда высказывать свое мнение необходимо, и женщины должны четко понимать, когда именно это стоит делать. «Нас учили постоянно умалять свою значимость, — говорит Джарретт. — Думаю, все это начинается еще на детской площадке, а затем общество это поддерживает. Мы считаем, что не стоит ни о чем просить, если мы не готовы к этому абсолютно». Ей потребовалось десять лет работы, чтобы научиться смело обращаться с просьбами, не ожидая у моря погоды. Когда Джарретт было слегка за тридцать, она работала в мэрии Чикаго и выполняла впечатляющий объем работы (различные операции с недвижимостью). Как-то одна из клиенток походя заметила, что Валери выполняет работу за своего непосредственного руководителя. «Она сказала: “Тебя просто обязаны повысить! Ты должна стать начальником”». Но Джарретт ей не поверила. «Я думала, она с ума сошла. Но она раз за разом говорила одно и то же, все время меня подзуживала — неделя за неделей, месяц за месяцем», —Джарретт усмехнулась. В конце концов советы возымели действие — Валери все-таки решила поговорить с боссом насчет повышения. Она до сих помнит эту встречу во всех подробностях, как будто та была вчера. «Я очень нервничала, но все-таки скрупулезно перечислила все свои доводы и объяснила, почему заслуживаю повышения. И он моментально ответил: “Хорошо”». У Джарретт словно пелена спала с глаз.

Окрыленная, она заодно попросила себе кабинет для встреч с клиентами. Начальник колебался — но через несколько дней Валери просто переехала в пустующее помещение. Этот момент стал переломным в становлении ее уверенности.

Много лет спустя она спросила своего экс-шефа (к тому моменту он стал ей хорошим другом), почему он сам не предложил ей повышение. Он ответил, что был слишком занят, да и вообще об этом не думал. «Но мы все время считаем, что у начальства есть свои причины не повышать нас, — сказала нам Джарретт. — Мы думаем: “Я этого не заслуживаю. Если бы я была этого достойна, они бы признали мои таланты. Не мое дело самой указывать на них”». Ей часто приходится слышать подобные рассуждения даже в коридорах Белого дома, и она всегда пытается их оспорить. Джарретт знает, как плохо подобные предрассудки влияют на карьеру.

Послушайте-ка историю о двух молодых сотрудниках, которые были в подчинении нашей подруги из Нью-Йорка. Обоим было чуть за двадцать. Девушку мы назовем Ребеккой, а парня — Робертом. Роберт работал в компании всего несколько месяцев — но тем не менее то и дело без стеснения заходил в кабинет руководительницы. Он спонтанно высказывал свои идеи по поводу новых рекламных кампаний и бизнес-стратегии фирмы или просто делился своим мнением о статье, недавно прочитанной в журнале The Economist. Вскоре наша подруга обнаружила, что тратит массу времени, оспаривая его идеи, развенчивая заблуждения и объясняя, что ему стоит лучше поработать над материалами по порученному вопросу. Казалось, на любую реплику у него был один ответ: «Нет проблем!» Иногда он переходил в контратаку и выдвигал ответные доводы, а порой, усмехнувшись и пожав плечами, просто уходил на свое рабочее место.

Через несколько дней он вновь заглядывал к ней в кабинет, чтобы поделиться новыми идеями и рассказать, как у него продвигается работа — пусть даже отчет укладывался в одну-единственную фразу: «Я пока работаю над этим». Наша подруга поражалась той легкости, с которой Роберт общается с начальством. Ребекка работала под ее руководством уже несколько лет и вела себя совсем иначе! Она всегда договаривалась о встречах заранее и приходила на них со списком вопросов для обсуждения. Если ее просили высказать свое мнение, она это делала. А вот на совещаниях с клиентами по большей части отмалчивалась, хотя и записывала все самое важное по ходу беседы. Она никогда не высказывала идеи просто так: нет, она представляла их в письменном виде вместе с подробным анализом всех «за» и «против». Ребекка всегда была хорошо подготовлена и трудилась изо всех сил. И хотя нашу подругу часто раздражала настырность Роберта, она поневоле им восхищалась — его готовностью ошибиться, его способностью выслушивать негативные отзывы, не приходя от них в уныние. Ребекка же с трудом воспринимала критику, иногда разражалась слезами и убегала в свой кабинет, чтобы прийти в себя — лишь после этого она могла вернуться к разговору.

Наша подруга доверяла Ребекке и ценила ее, но, задумываясь о том, кто из ее юных подчиненных в будущем сделает удачную карьеру, она не сомневалась: суперзвездой станет Роберт. Это был лишь вопрос времени. Когда-нибудь одна из его идей попадет в точку и он ринется вверх по карьерной лестнице. А Ребекка, с грустью думала наша подруга, рискует остаться позади. Она добьется уважения коллег, но не повышения зарплаты, не новых обязанностей и не более ответственной должности...

Мы, женщины, сталкиваясь с корпоративными реалиями, часто отказываемся от борьбы. Мы считаем, что этот жестокий мир не для нас и не желаем подстраиваться под его правила за счет своего душевного здоровья и покоя в семье. Но даже отсутствие борьбы очень часто истощает. Каждое утро мы должны натягивать офисную форму и стараться победить в этой игре — не особенно понятной и приятной для нас.

Одна игра, разные правила

Вот вам не слишком приятный вопрос для размышления: если бы Ребекка вела себя как Роберт, на каждом шагу демонстрируя безоглядную уверенность в себе, что бы подумал о ней босс? Увы, как показывает практика, Ребекке это не пошло бы на пользу, кем бы ни был ее начальник — мужчиной или женщиной.

В этом парадокс женской уверенности. Результаты многочисленных исследований показывают: когда женщина действует с мужской агрессивностью, ей приходится платить за это высокую цену — и в социальной, и в профессиональной сфере⁵⁵. Если мы приходим в кабинет шефа с непрошенными советами, первыми берем слово на совещаниях и рекомендуем повысить нам зарплату, нас не особенно любят или—давайте не будем ходить вокруг да около — называют стервами. Чем более впечатляющи успехи женщины, тем больше яда изливают на нее окружающие. Насмешкам подвергаются не только профессиональные, но и личные качества. Вспомним хотя бы избирательную кампанию 2008 года, в ходе которой две женщины вели борьбу за высокий пост. Какими только эпитетами не награждали Хиллари Клинтон и Сару Пэйлин — от «умной» и «жесткой» до «милой» и «глупой»! Никто и никогда не отзывается так о кандидатах-мужчинах. А одна только мысль о подобных издевках способна заставить женщину забиться в уголок и угодливо поддакивать всем подряд.

Работая в Йельской школе менеджмента, Виктория Бресколл решила проверить такую идею: чем выше женщина поднимается по служебной лестнице, тем немногословнее она старается быть. Мужчины же ведут себя противоположным образом. Бресколл провела два эксперимента с группой испытуемых обоих полов⁵⁶.

Для начала она попросила каждого из 206 человек представить себя либо подчиненным, либо самым высокопоставленным участником некоего совещания. После этого она спросила, много ли они в этой воображаемой роли будут говорить. Мужчины-руководители были готовы говорить больше, чем мужчины-подчиненные. А вот женщины, выбравшие руководящие роли, собирались говорить столько же, сколько женщины-подчиненные! На вопрос о причинах они ответили, что боятся вызвать неприязнь коллег, не хотят вести себя неуважительно или подавляюще. Надуманные это страхи, или они вполне реалистичны?

В ходе следующего эксперимента Бресколл попросила участников оценить гипотетическую женщину-директора, которая говорит больше остальных присутствующих. И мужчины, и женщины сочли эту воображаемую героиню менее компетентной и подходящей на роль лидера, нежели директора-мужчину, говорившего ровно столько же. Когда же участников попросили оценить руководительницу, которая говорит меньше других, ее компетентность была оценена очень высоко.

Мы не просто не любим женщин, которые много говорят, но искренне считаем: брать слово и доминировать в разговоре — прерогатива мужчин. Если женщины ведут себя иначе, мы готовы покарать их за это. И, кстати, обратите внимание: в эксперименте Бресколл испытуемые-женщины продемонстрировали не меньший уровень предубежденности, чем мужчины.

Одиночество на вершине

Даже крутые победительницы, взобравшиеся на вершину и не привыкшие жаловаться на дискриминацию, утверждают: они то и дело сталкиваются с молчаливым неодобрением окружающих. Линда Хадсон уже четыре года занимает кресло президента и генерального директора ВАЕ Systems, гигантской корпорации, выполняющей крупные заказы военного ведомства США. Несколько десятилетий она была одним из ведущих специалистов в отрасли. И все же, будучи одной из первых, она призналась нам: «Я убеждена — сегодня, когда я занимаю этот пост, ситуация все еще такова: первое впечатление обо мне, что я недостаточно квалифицирована для своей работы». «Неужели?» — ахнули мы. «Да-да!» — подтвердила Хадсон и тут же объяснила нам, в чем заключается принципиальная разница между мужчинами и женщинами в корпоративном мире: «Мужчину все считают компетентным, пока он не докажет обратного». С женщинами все обстоит ровно наоборот.

Вот так Хадсон описала явление, известное как угроза подтверждения стереотипа. За этим сухим термином подчас скрывается очень эмоциональный опыт, ведущий к одиночеству и неверию в свои силы. Этот термин ввели психологи Клод Стил и Джошуа Аронсон в середине 1990-х годов⁵⁷. Они искали ответ на следующий вопрос: почему афроамериканские студенты демонстрируют более низкую успеваемость, чем их белые сокурсники? С тех пор ученые провели сотни схожих исследований, и в результате было выяснено: женщины тоже зачастую показывают худшие результаты в таких сферах знаний, как естественные науки или математика — иными словами, в тех областях, к которым традиционно считаются неспособными. Вспомните описанное в главе 1 исследование, проведенное в Гарвардском университете: если женщин во время математического теста просили указать свой пол, они показывали худшие результаты. Это и есть пример того, сколь мощное воздействие оказывает угроза подтверждения стереотипа. Но на самом деле проблема гораздо шире. Если мы — представители меньшинства, касательного которого существует некий стереотип, мы постоянно испытываем давление, принуждающее нас ему соответствовать.

Ситуация невероятно усложняется, если человек — представитель двух меньшинств. Вот вам пример — Таня Коук, подруга детства Клэр. Таня — опытный юрист в области защиты гражданских прав, а еще она — афроамериканка. Всякий раз, заходя в помещение, где присутствуют незнакомые ей люди, она думает о впечатлении, которое производит. «Не то чтобы я боялась конкуренции или у меня случился кризис уверенности и меня обуяли сомнения в своих способностях, — объясняет она. — Я просто думаю о том, что видят люди, когда я вхожу в комнату. Я знаю, что пока мы не познакомимся поближе, они будут задумываться о моей компетентности. И я знаю, что мне предстоит бороться со стереотипами — даже неявными и неосознаваемыми».

Иногда знание о негативных стереотипах может мотивировать. «Думаю, из-за этого я еще активнее стараюсь показать свои сильные стороны, — признается Коук. — Ведь я знаю, какие внушительные барьеры мне предстоит преодолеть».

Валери Джарретт сказала нам почти то же самое: «Я никогда не сталкивалась с трудностями из-за того, что я женщина или афроамериканка. С другой стороны, родители всегда учили меня: ты добьешься своего, если будешь трудиться вдвое упорнее остальных. Потом они признались: они никогда не думали, что этот совет на самом деле сработает, но ничего лучше предложить мне не могли».

Нынешняя правовая структура устарела — с этим сталкиваются как мужчины, так и женщины. США — одна из трех (из 190) стран мира, где государство не предоставляет женщинам оплачиваемый декретный отпуск⁵⁸. Молодая мать может рассчитывать лишь на 12 недель неоплачиваемого отпуска. Это ставит нас в один ряд с женщинами Свазиленда и Папуа — Новой Гвинеи. Американская исключительность хороша в теории, но для работающих женщин она часто оборачивается неприветливым мифом.

Согласно докладу о проблемах гендерного равенства в мире, подготовленному в рамках Всемирного экономического форума⁵⁹, в том, что касается обеспечения равноправия женщин, США не только не мировой лидер, но даже не входят в первую десятку: 23-е место — сразу после Бурунди! По уровню участия женщин в политике, как утверждают авторы доклада, мы занимаем жалкое 60-е место. По уровню женского образования мы лидируем, а вот по части равенства в оплате женского и мужского труда мы — 67-е, сразу после Йемена. Статистика весьма отрезвляющая.

Мы, однако, не собираемся оправдывать этими цифрами нежелание браться за решение новых проблем. В конце концов, даже если мы пытаемся изменить мир, для начала необходимо принять его таким, каков он есть. И все же игнорировать многовековые традиции было бы как минимум недальновидно. Понимая, какие проблемы стоят перед нами, с какими угрозами подтверждения стереотипов приходится сталкиваться, мы, как правильно заметила Таня Коук, обретаем новую мотивацию для борьбы.

Уверенность и зеркала

Обсуждая проблему женской уверенности, нельзя не упомянуть об отражениях. Наши отношения с тем, что мы видим в зеркалах, не знают компромиссов и во многом ограничивают наши возможности. По мнению Мэри Уилсон, мы не умеем использовать зеркало как источник надежды и вдохновения — вот почему мы никогда не видим там будущих сенаторов. В любом возрасте внешний вид играет несоразмерно большую роль в поддержании женской уверенности в себе. Мы гораздо чаще мужчин критикуем собственную внешность. Данные на этот счет удручают. Одно международное исследование показало, что 90% женщин мечтают изменить хотя бы одну деталь своей внешности. 81% десятилетних девочек боится потолстеть. И лишь 2% из нас искренне считают себя красавицами⁶⁰.

Мы не знаем, что появляется первым — привлекательность или уверенность. Действительно ли красивые люди больше верят в себя? А может быть, уверенные люди полагают себя привлекательнее, чем это есть на самом деле? Твердо мы знаем одно: о женщинах и на работе, и в жизни судят на основании внешнего вида чаще, чем о мужчинах⁶¹.

Возьмем для примера ожирение. С ним связан целый ряд карьерных проблем и у мужчин, и у женщин — но масштаб этих проблем совершенно разный. Кристи Гласс из Университета штата Юта исследовала этот вопрос, обращая особое внимание на взаимосвязь между ожирением и уровнем образования. Она выяснила, что девушек с лишним весом гораздо реже принимают в различные клубы, спортивные команды и социальные группы. Более того, педагоги ожидают от полных девушек худшей успеваемости. Но тучных парней это никоим образом не касается: их без проблем берут в спортивные команды, они бегают на свидания и тусуются в самых популярных компаниях. Юноши с лишним весом поступают в колледж с той же вероятностью, что и остальные, — а вот тучные девушки попадают туда гораздо реже сверстниц. Все это превращает жизнь толстушек в постоянную борьбу. «Женщинам, не соответствующим стандартам красоты — тем, что приняты в обществе, — не достается критично важных социальных ресурсов, —утверждает Гласс. — Их отказываются принимать в общество, и окружающие считают, что они добьются меньшего, чем остальные». Полные мужчины могут извлекать выгоду из «эффекта Тони Сопрано». Их обычно считают властными, сообразительными, умными и активными в конкурентной борьбе. Что же касается полных женщин, их лишний вес считается не только физическим недостатком, но и отражением недостаточного интеллекта. Их воспринимают как менее организованных, недостаточно компетентных, не умеющих себя контролировать.

Проблема внешнего вида женщин сложна на всех фронтах. Когда Марисса Майерс, генеральный директор Yahoo, снялась в 2013 году для журнала Vogue, ее раскритиковали. Не следовало, дескать, отвлекаться от своей работы, чтобы покрасоваться на страницах модного журнала. Вопиющая несправедливость: как бы женщина ни выглядела, ее никогда не оставят в покое!

Впрочем, мы и сами способствуем подобному положению вещей. Вечная озабоченность своей внешностью убивает веру в себя. Барбара Танненбаум — тренер по ораторскому искусству и обожаемый студентами преподаватель Университета Брауна.

Ее курс «Убедительная коммуникация» настолько популярен, что на лекциях студенты стоят в проходах. Видеозаписи — важный учебный инструмент. Танненбаум регулярно записывает

выступления своих студентов, чтобы они могли оценить себя-

достаточно ли они сказали, удалось ли установить визуальный контакт с аудиторией, увлечь слушателей и все такое прочее. Но женщины, просматривая видеозапись, всего этого не замечают. По словам Танненбаум, они думают лишь о том, как выглядят. «“Я такая жирная уродина, и на голове у меня воронье гнездо...” — вот что они считают самым важным, — говорит Танненбаум. — Мне буквально приходится сидеть рядом с ними, вместе смотреть запись и останавливать поток самокритики. Знаете, на малышей надевают такие мягкие рукавички, чтобы они себя не поцарапали? Так вот, мне приходится работать для них этими рукавичками». А что же парни? — поинтересовались мы. Что ж, иногда им случается обмолвиться, что свитер так себе, да и подстричься пора. Но это лишь мимолетные замечания, которые не мешают мужчинам видеть то, что действительно важно.

Как мы убиваем свою уверенность

Гены, обучение, воспитание, общество и даже внешний вид — все эти факторы влияют на веру в себя. Останавливаясь на полпути и отказываясь от достижения заветных целей, так просто пожать плечами и свалить вину на все вышеперечисленные обстоятельства! Просто, но несправедливо. Ведь мы и сами создаем себе не меньше проблем. Некоторые вещи, убивающие нашу уверенность, мы делаем сами, будучи уже взрослыми. Возможно, эти действия были совершены под чужим влиянием, но отказаться от них было в наших силах.

Давайте для примера посмотрим на некоторые бесполезные качества, которые женщины часто демонстрируют на рабочем месте. Мы чрезвычайно чувствительны ко всему, что касается взаимоотношений с окружающими. Нам важно, что подумают о нас другие. В отличие от своих коллег-мужчин, женщины, как правило, предпочтут любовь окружающих уважению с их стороны, — что мешает успешно проводить трудные переговоры. Раздражать других так не хочется! Клэр утверждает: ей необходимо нравиться окружающим, и сопротивляться этому она не в силах. «Я сама не знаю, почему мне нужно, чтобы все считали меня милой, и не представляю, когда это началось. Но одна только мысль о том, что начальство, коллеги или даже друзья будут мной недовольны, часами заставляет меня страдать. Уже потом, многое поняв по ходу нашего исследования, я осознала: подобные переживания — полная противоположность веры в себя».

(В то же время, как пишет Шерил Сэндберг в своей книге «Не бойся действовать», исследования показывают: способность вызывать симпатии окружающих — важнейшая составляющая успеха для представителей обоих полов. Для женщин — особенно, ведь они просто обязаны быть приятными особами! И тут возникает парадокс: стремление нравиться убивает веру в себя, и все же нравиться другим необходимо. А кроме того, стремясь произвести приятное впечатление, мы отказываемся от более агрессивных стратегий, которые способны привести к успеху.)

Во что же, в итоге, обходится нам желание нравиться окружающим? Предположим для начала, что оно стоит нам $5000. Итак, ты наконец-то закончила колледж, получила диплом, и великая транснациональная корпорация предложила тебе работу. Правда, зарплата маловата. Но, черт возьми, ты еще молода, ты только начинаешь! В конце концов, у тебя нет опыта. Да и вообще, тебе просто повезло, что они сделали тебе подобное предложение! Ты не хочешь никого раздражать разговорами о деньгах... Можно посмеяться над этой историей, но вполне возможно, ситуация вам чертовски знакома. Именно в таком направлении работают мысли у многих молодых женщин, начинающих свою карьеру. Но парень, который сидит за соседним столом, думает совсем иначе. И поэтому он, скорее всего, получает на $5000 в год больше.

Результаты исследования, проведенного среди выпускников Ратгерского университета, подтверждают выводы ученых, о которых мы рассказывали в главе I⁶². Как выяснилось, именно на такую сумму различается средний заработок у мужчин и женщин в первые пять лет работы. Впоследствии этот разрыв лишь растет, и все потому, что женщины не просят о повышении зарплаты.

Если нас так пугает перспектива хоть чем-то расстроить кого бы то ни было, неудивительно, что критика повергает нас в ужас. Да, это нас не удивляет — но во многом ограничивает. Если вы не готовы к критике, скорее всего, вы постесняетесь предлагать смелые идеи, да и вообще привлекать к себе излишнее внимание. Вспомните Ребекку, за рабочим столом утирающую слезы — а ведь босс просто раскритиковал ее работу!

Признаемся, нам тоже не чужда эта слабость. Кэтти поняла, насколько тяжело она переносит критику, лишь когда ее стали ругать в Интернете. Сегодня ведение блога в Twitter стало, пожалуй, частью работы каждого журналиста. Кэтти завела блог и была неприятно поражена комментариями читателей. «Такое впечатление, что читатели или любят меня, или ненавидят, а если уж ненавидят — так от всей души! Я постоянно получаю оскорбительные комментарии, авторы которых заявляют, что я ничего не понимаю в политике США, и советуют мне убираться обратно в свою Британию. Один даже пожелал мне скорейшей смерти». Поначалу Кэтти ужасно расстраивалась и даже чуть было не забросила блог. «Но постепенно я привыкла, — продолжает она. — Может, именно из-за того, что оскорблений было так много, я стала относиться к ним гораздо спокойнее. Сейчас это почти смешно. Особенно мне понравился такой комментарий: “Я не дам и хвоста дохлой крысы за все идеи этой либеральной британской курицы!” Мой фаворит! В этом большой плюс социальных медиа: они быстро учат тебя, что всем одновременно угодить невозможно».

Еще одна распространенная вредная привычка — слишком много думать. Женщины тратят массу времени, бесконечно прокручивая в голове мучительные самообвинения. Такое поведение — полная противоположность активным действиям, этому оплоту уверенности. Мы склонны к излишним размышлениям куда больше мужчин, но если хотим обрести веру в себя, нам следует безжалостно расстаться с этой привычкой.

Сьюзен Нолен-Хоэксема, психолог из Йельского университета, десятки лет изучала вопрос о том, какими опасностями чреваты излишние раздумья подобного толка⁶³. Ее исследование показало, что женщины склонны бесконечно обдумывать проблему, а не искать решение. Они вновь и вновь спрашивают себя, зачем совершили тот или иной шаг, насколько удачно или (гораздо чаще) неловко у них получилось, и что об этом думают окружающие. Подобная склонность к бесконечному прокручиванию в голове одних и тех же мыслей способна привести к тревожному расстройству и депрессии, утверждает Нолен-Хоэксема. В своей книге «Женщины, которые слишком много думают» (Women Who Think Too Much) она пишет: «За последние 40 лет женщинам открылись невиданные ранее перспективы личной независимости и возможностей для развития. У нас есть немало объективных причин чувствовать себя счастливыми и уверенными. И все же стоит выдаться свободной минутке, как многих из нас тут же захлестывает беспокойство. Мысли и эмоции выходят из-под контроля. Они погружают нас в пучину переживаний и бесконечно высасывают из нас энергию. Мы — жертвы эпидемии бесконечных раздумий».

Незадолго до своей смерти в 2013 году Нолен-Хоэксема заявила о наличии связи между излишними раздумьями и тем фактом, что женщины от природы (или с точки зрения социологии) считают эмоциональные связи более значимыми, нежели мужчины. Конечно, внимание к отношениям с людьми — одна из самых сильных наших сторон. Именно поэтому с женщинами так приятно дружить. Но если мы слишком сильно раскручиваем маховик эмоций, тем самым мы сводим эти позитивные свойства на нет. Руководители утверждают, что склонность женщин бесконечно раздумывать представляет собой реальную проблему. Линде Хадсон на посту генерального директора корпорации ВАЕ Systems она попортила немало крови. Она не первый год руководит коллективом, в котором работают тысячи юношей и девушек, и наблюдает то же самое, что подметил тренер Washington Mystics Майкл Тибо: «Мужчины дают всему идти своим чередом и не переживают. А женщины постоянно копаются в себе, вечно думают: “Что я сделала не так?” — вместо того чтобы решить, что в этот раз обстоятельства сложились против них, и двигаться дальше».

Эта проблема мешает не только в карьере. Увы, бесконечно раздумывать мы можем о чем угодно — хоть о работе, хоть о личной жизни. Признайтесь, вам приходилось часами разбирать по косточкам отношения с близкими людьми, бесконечно в них сомневаясь? Или раздумывать о том, стоило ли делать эту новую стрижку?

Слишком много раздумий — этот диагноз тоже был нам чертовски знаком! Во время написания этой главы у Кэтти случился очередной приступ самобичевания. На работе дела пошли не так, как хотелось бы. Появился новый начальник, и Кэтти была уверена, что уже успела его разочаровать, не согласившись выйти на работу в выходной день. Она провела в страданиях по этому поводу даже не часы, а несколько дней! «Я ночь за ночью лежала без сна и думала: “Я не должна была так себя вести. Я действовала неправильно. Как это глупо с моей стороны!” Я знала, что это мелочь и скоро об этом все забудут. Я даже не была уверена, что босс обратил на это внимание. И у меня была тысяча причин поступить именно так. Но все равно я никак не могла остановить пластинку, которая раз за разом крутилась в моей голове. Я чуть с ума не сошла».

Замечали ли вы, что женщины всегда с готовностью берут на себя ответственность за провалы, а добившись успеха, приписывают его чему угодно — счастливому случаю, другим людям, — но только не себе? Возможно, вы обращали внимание и на то, что мужчины поступают противоположным образом. То, каким образом мы объясняем свои провалы и достижения, — фундамент нашей веры в себя.

Дэвид Даннинг, психолог из Корнеллского университета, подарил нам прекрасный пример того, как присущее женщинам стремление брать на себя ответственность за неудачи подрывает самооценку. Как рассказал Даннинг, преподающий математику в рамках магистерской программы, в какой-то момент обучения студентам становится по-настоящему трудно. В конце концов, это же математика! Но Даннинг обратил внимание на любопытный факт: парни обычно адекватно воспринимают трудности и, получая низкие баллы, заявляют: «Ничего не поделаешь, очень сложный предмет». Такой подход называют внешней атрибуцией^[3], и обычно он свидетельствует о здоровом умении преодолевать трудности. Но студентки реагируют на происходящее совсем иначе. Когда им трудно учиться, они говорят: «Ну вот видите! Я так и знала, что у меня на это мозгов не хватит!» Это — внутренняя атрибуция, и при возникновении сложностей такой подход лишает нас шансов на успех. То есть причины неудачи объясняются не трудностью поставленной задачи и даже не тем, что усилий было приложено недостаточно, а нехваткой интеллекта, как объяснил нам Даннинг.

Виктория Бресколл наблюдает это же явление с другой стороны — как работодатель, на примере юношей и девушек, которые ищут работу сразу после получения диплома. Когда молодой человек, претендующий на ту или иную должность, получает отказ, его первая инстинктивная реакция — свалить все на несовершенный процесс отбора кандидатов. Он заявляет: «Они не оценили меня объективно» или «Сейчас такой период — очень трудно получить работу». Ну а девушки сразу принимают случившееся на свой счет: «Боже мой, меня отвергли! Я не гожусь для этой работы!» Как вы думаете, кто из них скорее попытается найти работу после этого? Мужчины, попавшие в поле зрения Даннинга и Бресколл, придумали отличный способ справляться с неудачами. Возможно, в основе такого подхода лежит эмоциональный отрыв от реальности (они ведь откровенно отрицают ее!), но в следующий раз, столкнувшись с задачей, которая кажется невыполнимой, они подойдут к ней в куда лучшей психологической форме. И это поможет совершить следующую попытку. Женщины будут твердить себе, что им не стоит и пытаться, ведь они уже убедились, что ни на что не годятся. Мужчины же просто забудут о своем проигрыше. Они припишут его неодолимому действию внешних сил, не имеющему ничего общего с их собственными способностями. В результате их вера в себя останется непоколебимой⁶⁴.

И все же из всех дурных привычек, с помощью которых женщины подрывают уверенность в собственных силах, самая опасная — перфекционизм. Если ваш стандарт — безупречность, вы никогда не поверите в себя толком, поскольку планка всегда будет слишком высока. И вы раз за разом будете чувствовать свое несовершенство⁶⁵.

Кроме того, перфекционизм мешает действовать. Мы не отвечаем на вопросы, пока не уверены в ответе на все сто. Не сдаем доклад, пока не отшлифуем каждую фразу. Отказываемся принять участие в соревнованиях по триатлону, если наша физическая форма не превосходит все стандарты. Мы беспомощно наблюдаем за тем, как мужчины-коллеги решительно действуют, и сидим на месте, пока не решим, что совершенно готовы и превосходно квалифицированы.

Мы не удивились, узнав, что многочисленные исследования показывают: с проблемой перфекционизма сталкивается великое множество женщин, причем отнюдь не только на работе. Мы болезненно стремимся быть безупречными дома, на работе, на отдыхе и даже на занятиях йогой. Мы хотим быть идеальными матерями, женами, кулинарами, сестрами, подругами и спортсменками. Ирония заключается в том, что перфекционизм на самом деле только мешает достигнуть высот. Боб Салливан и Хью Томпсон, авторы книги «Эффект плато» (The Plateau Effect) ^[4], называют его врагом хорошего. Они утверждают, что результаты перфекционизма — куча незаконченной работы и масса бесцельно потраченного времени. Ведь в погоне за совершенством мы отказываемся от решения сложных задач: мы ждем момента, когда будем целиком и полностью готовы.

Даже профессор Бресколл, отлично зная обо всех этих исследованиях, с трудом контролирует свою тягу к совершенству. Работа ученых оценивается по числу публикаций в научных реферируемых журналах. Бресколл признается, что тратит гораздо больше времени, чем ее коллеги-мужчины, готовя статьи для отправки редакционным экспертам. Она старается убедиться, что в тексте все идеально, прежде чем нажать кнопку «Отправить». Иногда она сознательно ставит перед собой более простую задачу, отправляя статью в менее престижный журнал. «Мне необходимо быть уверенной в своей статье на все сто, прежде чем я рискну предложить ее к публикации. Мои коллеги-мужчины посылают статьи без устали, стремясь использовать все шансы. Иногда эта стратегия срабатывает, иногда нет, — говорит Бресколл. — Нов результате, если оценивать по общему количеству публикаций, она все же более эффективна».

Что ж, с учетом количества препятствий, которыми мы сами преграждаем себе путь к уверенности, удивительно, что она вообще у нас есть! Но, оказывается, изменить ситуацию не так уж сложно. К примеру, Бресколл в конце концов осознала: если она просто отправит свою работу в редакцию, не изнуряя себя бесконечными сомнениями, это будет полезно в любом случае.

И неважно, примут статью или нет: она научилась ценить отзывы, получаемые вместе с отказом. Они помогают внести необходимые исправления, чтобы потом сделать следующую попытку. Подобная цикличность позволяет добиться совершенства и стать настоящим мастером, раздвигать собственные границы и укреплять самооценку.

Итак, мы пришли к воодушевляющему выводу, что уверенность во многом зависит от факторов, которые мы в состоянии контролировать (а значит, и уменьшать их влияние). И в этой точке нашего исследования одна наша подруга направила его в совершенно неожиданную сторону. Будучи врачом, она предложила нам взглянуть на гендерные различия в биологии и функциях мозга. Мы тихо застонали. Нам не удалось обнаружить явных генетических различий у мужчин и женщин, влияющих на уверенность. Мы выяснили, что различные вариации генов, влияющие на функционирование нейромедиаторов (серотонина и окситоцина), в равной мере распределены между полами. Скажем откровенно: мы были бы счастливы на этом остановиться. Мысль о том, что мозг мужчины и женщины функционирует по-разному, казалась чересчур сложной. Эта идея требовала изучения слишком большого объема информации! Но в то же время она казалась вполне очевидной. Разумеется, думали мы, мозг у мужчин и женщин работает по-разному. Мы потратили не один месяц, изучая, как именно это происходит. Женщины склонны к бесконечным раздумываниям. А еще мы много переживаем, стремимся все сделать правильно, хотим угодить всем и быть любимыми. Мы обе понимали, что нам придется шире взглянуть на научные данные, выйдя за пределы темы уверенности. Мы уже отметили ряд особенностей поведения, влияющих на веру в себя — но что в это время в буквальном смысле происходит у нас в голове?

Структура имеет значение

Мысль о том, что женский и мужской мозг устроен (а значит, и работает) по-разному долгое время оставалась табу⁶⁶. Особенно среди женщин. Многие из нас полагали, что любое обнаруженное различие будет играть против представительниц прекрасного пола. Ничего удивительного: десятилетия, если не века, информация о различиях (действительных или мнимых) и в самом деле использовалась против женщин⁶⁷. Так, безо всяких доказательств, женщин постоянно обвиняли в излишней легкомысленности. Да и сегодня эта тема способна вызвать весьма бурную реакцию. Совсем недавно, в 2006 году, Ларри Саммерс, занимавший тогда пост президента Гарвардского университета, был вовлечен в нешуточный скандал из-за одного-единственного предположения. Опираясь на данные научных исследований, он высказал предположение о существовании врожденных различий между мужчинами и женщинами, что объясняет разницу в их научных достижениях. В конечном итоге гневные нападки по этому поводу заставили Саммерса уйти в отставку.

Так что сразу скажем: у мозга мужчин и женщин сходств гораздо больше, нежели различий. Невозможно, посмотрев на снимок мозга, догадаться, кому он принадлежит. Да и интеллектом мы друг от друга не отличаемся. Тем не менее это не значит, что между мужчинами и женщинами в этом плане вовсе нет никакой разницы. Она существует, причем некоторые различия в структуре, строении и химии мозга способны определять уникальные для каждого пола методы мышления и поведения, в том числе напрямую влияющие на уверенность.

Мужчины, бесспорно, опережают женщин в том, что касается размеров. Мозг у них крупнее, и его вес относительно веса тела заметно больше⁶⁸. Значит ли это, что мужчинам досталась лучшая модель? Нет. Представители обоих полов проходят одинаковые 10-тесты, и хотя мужчины, как правило, лучше женщин справляются с математическими и пространственными зада-нами, в лингвистических они слабее⁶⁹.

Исследование, проведенное гарвардскими учеными, обнаружило значительные различия в структуре мозгового вещества⁷⁰. На основании этого можно предположить, что мужчины и женщины используют принципиально разные методы обработки информации⁷¹. У женщин основная масса нервных клеток сосредоточена в лобной доле, ответственной за рассудительность, а также в лимбической коре, отвечающей за эмоции. Что же касается мужчин, у них в лобной доле расположено менее половины нейронов мозга — они распределены по всему мозгу более или менее равномерно.

Существует два типа мозгового вещества — белое и серое. У мужчин больше серого вещества, способствующего решению отдельных проблем, а у женщин больше белого, необходимого для объединения информации. Как рассказал нейробиолог Фернандо Миранда, специалист по нарушениям способностей к обучению, может сложиться впечатление, что эволюция специально создала наш мозг таким образом, чтобы мы двигались к труднодостижимым целям по совершенно разным дорогам.

Для Джейн Ломбард, нейробиолога из компании Сепоттб, наиболее убедительным доказательствам физиологических различий в строении мужского и женского мозга стали результаты исследований, проведенных с помощью диффузионно-тензорной визуализации (ДТВ)⁷². Ученые все чаще используют эту технологию для изучения функций мозга, поскольку она позволяет отслеживать межнейрональные связи. С помощью ДТВ можно даже исследовать совокупную деятельность белого вещества — ткани, состоящей из нервных волокон. Целый ряд исследований подтвердил, что у женщин белое вещество функционирует активнее, располагаясь при этом в более стратегических местах — к примеру, в мозолистом теле, главной связующей магистрали между левым и правым полушарием⁷³. Доктор Ломбард полагает: именно поэтому женщины с большей легкостью задействуют оба полушария одновременно. По мнению Миранды, именно большое количество белого вещества объясняет, почему женщины легче устанавливают связи между разными явлениями и задействуют более широкий контекст при обсуждении любого вопроса. «Наша работа пока еще на ранней стадии, — говорит Ломбард. — Но уже сейчас не приходится сомневаться, что различия на самом деле существуют».

Доктор Дэниел Амен, один из ведущих специалистов в области психиатрии, недавно провел исследование на материале 46000 снимков мозга, сделанных методом однофотонной эмиссионной компьютерной томографии (ОФЭКТ). Эта технология оценивает поток крови в мозгу и его активность⁷⁴. Амен тоже обнаружил ряд заметных различий между полами и даже написал книгу «Загадки женского мозга» (Unleashing the Power of the Female Brain)^[5]. Нужно заметить, Амен сделал весьма впечатляющую карьеру и заработал массу денег — и все за счет популяризации различных теорий, связанных с деятельностью мозга. Он — автор 30 книг, включая и несколько бестселлеров, и частый гость «Шоу доктора Оза» — популярнейшего медицинского ток-шоу. Некоторые критики заявляют, что он явно переоценивает результаты своих исследований. Мы тщательно сравнили его работы с другими материалами, поговорили о нем с несколькими экспертами и обнаружили, что даже самые ожесточенные его критики признают важность изысканий Амена. И некоторые из них оказались чрезвычайно полезными для нас.

Амен обнаружил, что женский мозг отличается более высокой активностью практически во всех зонах, но в особенности в двух из них — префронтальной и лимбической коре. В одном из исследований утверждается, что в любой момент времени в женском мозгу активно в среднем на 30% больше нейронов, чем в мужском. «Активность этих зон мозга позволяет нам с большой вероятностью говорить о сильных сторонах женского мышления, в числе которых — способность к сопереживанию, интуиция, умение сотрудничать, самоконтроль и приемлемый уровень беспокойства, — утверждает Амен. — Но при этом женщины больше подвержены тревожности, депрессии, бессоннице, а также не способны отключаться от своих мыслей». Другими словами, снимки мозга продемонстрировали нашу страсть к бесконечным обдумываниям. «Когда префронтальная кора работает слишком интенсивно, что часто случается у женщин, это похоже на то, как если бы вы забыли отключить ручной тормоз. Из-за этого вы начинаете тормозить, не в силах выбраться из определенного круга мыслей и моделей поведения — к примеру, переживаний или обид». Доктор Амен уверен: его исследование свидетельствует о том, что женщины действительно думают больше, чем мужчины. Иногда это идет нам на пользу. К примеру, именно поэтому, как он утверждает, женщины лучше справляются с несколькими задачами одновременно. Но по этой же причине мы можем утонуть в негативных мыслях и тревожности. «Это полезно в малых дозах, — говорит Амен. — Но затем это провоцирует переживания и стресс, не оставляющие в покое ни на минуту». Иными словами, это становится убийцей уверенности.

Продолжая изучать структурные различия между мозгом мужчины и женщины, мы многое узнали о его примитивном центре страха, таинственной миндалине. Начнем с того, что у каждого из нас миндалина не одна, а две, и отвечают они за принципиально разные вещи. Одна запускает процесс активных действий в ответ на негативные эмоции, другая в ответ на стресс включает процессы мышления и памяти. Вы наверняка уже догадались: мужчины чаще используют миндалину, отвечающую за действия, а женщины — ту, что связана с мыслями и чувствами⁷⁵. Вот так в структуре нашего мозга отражается идея о том, что мужчины в ответ на угрозу начинают действовать, тогда как женщины предпочитают справляться с помощью внутренних механизмов.

Добавим к этому результаты недавнего исследования, проведенного в Университете Макгилла в Монреале. Оно показало, что женский мозг производит на 52% меньше серотонина по сравнению с мужским. Вспомните: именно этот гормон помогает держать под контролем тревожность, а заодно и миндалину⁷⁶. Мы решили изучить вопрос о серотонине у женщин — и узнали много такого, чего с удовольствием никогда бы не знали. Притом, что девочки рождаются с короткой вариацией гена серотонина не чаще, чем мальчики, проявляется это у них иначе. Вытянувшая короткую соломинку (точнее, короткую цепочку) женщина гораздо чаще склонна к тревожности, нежели мужчина с той же вариацией гена⁷⁷. Некоторые исследования продемонстрировали, что подобным же образом обстоят дела у женщин с короткой вариацией гена КОМТ, контролирующего дофамин. Получив вариацию гена «воина», мы куда чаще страдаем от серьезных тревожных расстройств.

Мы уже были близки к мысли о том, что женский мозг — не самый подходящий генератор уверенности, и тут узнали еще об одном физическом отличии, что произвело на нас самое тяжкое впечатление. В нашем мозгу имеется небольшой участок, именуемый поясной извилиной. Он отвечает за оценку вариантов и распознавание ошибок. Иногда его называют центром беспокойства. И, разумеется, у женщин поясная извилина больше!

Как это замечательно, что у нас есть целый отдел, отвечающий за эту полезную привычку! Нет, просто ужасно: выходит, наука доказала, что мужья совершенно не зря регулярно обвиняют нас в готовности дергаться по любому поводу! Разумеется, нельзя не сказать и о том, что у такого поведения мозга есть масса достоинств. С точки зрения эволюции, мы просто обязаны быть осторожными и беспокойными, вечно вглядываться в горизонт в поисках опасности. И природа великолепно нас к этому приспособила. Другое дело, что в наше время в этом инструменте нет ни пользы, ни радости.

Есть, впрочем, одно существенное отличие, которое действительно дает нам преимущество в современном мире. Женщины задействуют оба полушария гораздо чаще, чем мужчины. Они одновременно включают левое, ответственное за математические и логические расчеты, и правое, отвечающее за творческие силы и эмоции. Именно этим объясняется женская способность успешно выполнять несколько дел одновременно. Лора-Энн Петитто утверждает, что использование сразу двух полушарий мозга более эффективно и дает нам преимущества в когнитивной деятельности. Эта новость нас порадовала (хотя мы решили, что дома о ней говорить не стоит).

Некоторые из этих важнейших различий в структуре мозга закладываются еще до рождения. Так, израильские ученые наблюдали за развитием мозга эмбрионов обоих полов. Они выяснили, что различия начинают проявляться уже на 26-й неделе беременности⁷⁸. А в ходе масштабнейшего и пока не завершенного исследования, организованного Национальным институтом здравоохранения и посвященного развитию детского мозга, ученые обнаружили у 11-летних мальчиков и девочек значительную разницу не только в процессах мышления, но и в уровне способностей⁷⁹. В этом возрасте мальчики отстают от девочек в лингвистических способностях и проявлении эмоций, но значительно обгоняют их там, где дело касается решения пространственных задач⁸⁰. Эта разница обусловлена анатомическими различиями и обычно сглаживается к 18 годам. Но если ее безграмотно интерпретируют, она может послужить подкреплением для существующих стереотипов, причем в возрасте, критично важном для обучения. Легко понять, почему в 16 лет девочка приходит к выводу, что у нее отсутствуют способности к математике, а мальчик — что ему никогда не постигнуть творений Шекспира. Но стоит только подождать, пока годам к двадцати гормональные бури улягутся, и оба с легкостью обнаружат в себе необходимые таланты — как для изучения Шекспира, так и для постижения математики.

Рискованная работа тестостерона

Раньше мы полагали, что гендерные различия создают два прославленных творца — эстроген и тестостерон. Эти гении несколько эпатажны, любят быть на виду, их имена не сходят со страниц газет и журналов, но при всем при том они пользуются огромным уважением. Вполне, между прочим, заслуженным. Общеизвестно, что наиболее явные различия между мужчинами и женщинами — их рук дело.

Тем не менее мы не собирались уделять им особенного внимания в ходе работы над книгой. Уж слишком запутанно и замысловато понятие «уверенность», а значит, и процесс ее создания. Мы полагали, что гендерные различия в этом вопросе не могут проистекать из столь очевидного источника. И тем не менее эти гормоны тоже вносят свой вклад, и немалый. В особенности тестостерон, который активно участвует в создании того, что мы называем типичной мужской самоуверенностью. По окончании полового созревания в мужском организме содержится в десять с лишним раз больше тестостерона, чем в женском. Он проникает везде и всюду, влияет на все без исключения аспекты функционирования организма — от скорости и силы до объемов мышц и стремления к первенству⁸¹. Именно тестостерон заставляет рваться к победе и показывать свою силу — а не налаживать контакты и взаимодействовать⁸².

Кроме того, уровень тестостерона прямо коррелирует со стремлением к риску. Ряд недавних исследований показал связь высокого уровня тестостерона с готовностью игнорировать привычные сигналы об опасности⁸³. Одно из них, совершенно потрясающее, мы описали в своей предыдущей книге, и всякий раз, когда упоминаем его в разговоре, не можем удержаться от нервных смешков. Ученые из Кембриджского университета в течение недели следили за 17 брокерами на Лондонской фондовой бирже, каждый из которых в ходе торгов оперировал огромными суммами. Все они отлично зарабатывали — некоторые одних премий получали на $5 млн. В начале и конце каждого дня ученые брали на анализ слюну у всех участников эксперимента, измеряя уровень тестостерона. В те дни, когда с утра у брокеров уровень тестостерона был повышен, они заключали более рискованные сделки⁸⁴. В случае удачи уровень тестостерона не просто поднимался — он взлетал! У одного из брокеров, удвоившего вложенную сумму, уровень тестостерона повысился вдвое! Тестостерон заставляет идти на риск, а победа в свою очередь усиливает выработку этого гормона в организме. Но такой образ действий, названный «эффект победителя», может быть опасен. К примеру, животное после победы может стать настолько агрессивным и самонадеянным, что пойдет на смертельный риск — к примеру, выйдет на открытую местность, где будет атаковано хищниками.

Уровень тестостерона в организме напрямую связан с ощущением своей власти. Когда женщин просят сесть по-мужски — занимая больше пространства, вытягивая руки и ноги, — уровень тестостерона в их организме повышается. Властные позы — популярный инструмент на любых коммуникативных курсах. Барбара Танненбаум использует его на каждом выступлении. Она начинает с того, что просит мужчин принять типично женские позы, а женщин — сесть так, как обычно сидят мужчины. Много лет наблюдая, как аудитория выполняет это задание, она заметила две характерные особенности. Во-первых, это упражнение всегда вызывает в зале смех. Во-вторых, никто никогда не спрашивает, что она имеет в виду: все и так это отлично понимают. Мужчины часто жалуются, что им чертовски неудобно сидеть, скрестив ноги и как-то странно сжавшись, будто пытаясь спрятаться. (В ответ Барбара обычно едко рекомендует попробовать сделать это в дизайнерском нижнем белье и на каблуках.) Что же касается женщин, они, напротив, чувствуют себя свободнее в непривычных позах. Как-то раз Танненбаум провела это упражнение среди индийских старшеклассников. Одна девушка, вытянув ноги и свободно откинувшись на спинку стула, изумленно воскликнула: «Когда я так сижу — я чувствую себя как король!» Что ж, уверенность королей — именно то, что мы хотим дать каждой девушке.

Тем не менее у тестостерона есть и свои темные стороны. Этот эгоцентричный гормон мешает воспринимать чужую точку зрения. Когда в вашем организме полно тестостерона, вы не особенно заинтересованы в налаживании связей и сотрудничестве⁸⁵. Это не слишком удачное качество для современного делового мира. Результаты одного эксперимента свидетельствуют, что женщины тоже могут пасть жертвами тех опасностей, которые несет с собой тестостерон⁸⁶. Ученые разделили 34 женщины на две группы и усадили работать в парах: испытуемым предстояло оценить четкость фотографий на экране компьютера. Некоторые снимки несомненно были четкими, другие — нет. Если женщины расходились в оценке того, какой снимок четче, им необходимо было договориться с напарницей — и только потом дать окончательный ответ. При этом участницы из первой группы получали препараты, содержащие тестостерон, а из второй — не получали. О результатах нетрудно догадаться: представительницы первой группы были куда менее способны к сотрудничеству, да и ошибались гораздо чаще.

Главный женский гормон — несомненно, эстроген. Его эффект разительно отличается от тестостерона. Эстроген способствует налаживанию связей и поддерживает стремление к сотрудничеству. Он активизирует ту часть мозга, которая отвечает за социальные навыки и способность к наблюдениям. Отчасти именно это заставляет женщин избегать конфликтов и риска, но при этом подчас мешает действовать с уверенностью.

Тем не менее у эстрогена масса положительных свойств. Решение, к которому подталкивает тестостерон, не всегда будет наилучшим. Стремление рисковать во что бы то ни стало часто становится причиной сокрушительных неудач, свидетельницей чему не раз была мировая экономика. Несколько исследований, изучавших стратегии, используемые женщинами — руководителями хеджевых фондов, показали: умение видеть перспективу, не торопиться с решениями и заключать меньше сделок также приносят дивиденды. Одно из этих исследований заставило нас задуматься о том, каким образом женщины могут задействовать свои сильные стороны. Ученые обнаружили, что за последние пять лет хеджевые фонды, во главе которых стоят женщины, получили втрое больше прибыли, чем те, которыми руководят мужчины. А в катастрофичном 2008 году женщины потеряли гораздо меньше денег⁸⁷.

Каким же образом выводы всех этих исследований могут помочь нам обрести большую веру в себя? Что ж, тут нас поджидают как хорошие, так и плохие новости. Обусловленное гормонами стремление женщин пореже рисковать и вступать в конфликты приводит к излишней осмотрительности. Трудолюбивый механизм, обеспечивающий функционирование мозга, способен заманить нас в ловушку нерешительности и бесконечных раздумываний.

Тем не менее, если верить ученым, в женщинах есть потенциал для достижения вершин профессионального мастерства и успеха. Структура нашего мозга способствует адекватному пониманию происходящего и взвешенности суждений, а также сводит к минимуму число разрушительных порывов. Биологические инвестиции в развитие эмоций позволяют нам успешно разбираться в проблемах, понимать точку зрения окружающих, улаживать споры и находить решения. А хорошее взаимодействие обоих полушарий дает возможность воспринимать большие объемы информации и быстро их обрабатывать. Оглядываясь назад, мы поняли, что все это объясняет многие модели нашего поведения. Теперь мы разобрались, что лежит в основе наших действий.

Однако есть еще один крайне важный вопрос, касающийся перечисленных гендерных различий. Действительно ли мужской и женский мозг строго запрограммирован на то, чтобы развиваться именно таким образом? Быть может, часть этих физических различий — результат воспитания и обучения? А если связующая материя мозга, белое вещество, у женщин лучше развита потому, что мы чаще его используем — век за веком, поколение за поколением? Наука еще далека оттого, чтобы это объяснить. Но не следует забывать, что в процессе изучения пластичности мозга ученые находят все больше доказательств того, что мозг действительно меняется под воздействием окружающей среды⁸⁸. Мы обнаружили потрясающее исследование, доказавшее, что уровень тестостерона у мужчин падает, если они начинают проводить больше времени с детьми (возможные последствия этого открытия, безусловно, заслуживают дальнейшего изучения)⁸⁹.

Однако вне зависимости от того, что считать причиной, а что — следствием, взаимосвязь между структурой мозга и поведением несложно мысленно представить. Мы как будто увидели снимок внутреннего механизма, который временами включает привычные модели поведения. Мы стали серьезнее относиться к привычке втягиваться в бесконечный круговорот мыслей и научились брать этакий психологический тайм-аут — потому что понимали, сколь могущественные силы здесь задействованы.

Кроме того, мы наконец-то осознали тот факт, что мужчины действуют совсем иначе — с большим самообладанием и менее эмоционально. К примеру, мы поняли, почему наши знакомые мужчины гораздо быстрее отходят после споров и конфликтов. Мы не раз наблюдали это на примере собственных мужей. Вот он ругается со своим другом, но проходит лишь несколько минут, и напряженности как не бывало. Мы тратим недели на переживания и залечивание эмоциональных ран, а они через день-два после яростного спора уже с трудом вспомнят, из-за чего он произошел.

Путешествие в мир биологии мозга оказалось на удивление вдохновляющим. Привычные мысли и поступки не стоит считать неправильными — их вполне можно понять. Именно с сочувствием к себе мы решили на это взглянуть. Все, что нам нужно, — использовать врожденные склонности к собственной выгоде.

Помимо прочего, мы наконец-то ощутили, что немало продвинулись в изучении темы уверенности. Мы владели предметом — в том, что касается социальных проблем, научных изысканий и моделей поведения. Вооружившись до зубов, мы были готовы двигаться дальше — к созданию уверенности.

• [1] Джинджер Роджерс — американская актриса и танцовщица, партнерша Фреда Астера. По словам Роджера Желязны, «Джинджер Роджерс делала то же самое, что Фред Астер, но на высоких каблуках». — Прим. пер.
• [2] Дуэк К. Гибкое сознание. Новый взгляд на психологию развития взрослых и детей. — М.: Манн, Иванов и Фербер, 2013. — Прим. ред.
• [3] Атрибуция (лат. аНпЬиЫо — приписывание) — психологический термин, обозначающий механизм объяснения причин поведения другого человека. Внутренняя атрибуция — связывание поведения человека с его характеристиками. Внешняя атрибуция — связывание поведения человека с ситуацией. —Прим. ред.
• [4] Салливан Б., Томпсон X. Эффект плато. Как преодолеть застой и двигаться дальше. — М.: Манн, Иванов и Фербер, 2014. — Прим. ред.
• [5] Амен Д. Дж. Загадки женского мозга. — М.: Эксмо, 2014. — Прим. ред.