ЗАЧЕМ ПРАВИТЕЛЬСТВУ РОССИИ СОЦИАЛЬНОЕ ПАРТНЕРСТВО?
Чтобы понять, кому в современной России выгодны разговоры о социальном партнерстве в то время как самого социального партнерства нет, вспомним с чего всё начиналось. 15 ноября 1991 г. Президентом РФ был подписан Указ №212 "О социальном партнерстве и разрешении трудовых споров (конфликтов)". Этот Указ начинался следующими словами: "В целях создания системы социального партнерства в области социально-трудовых отношений, разрешения трудовых конфликтов в условиях перехода к рыночной экономике постановляю...". И далее шел перечень основных мероприятий, которые должны были обеспечить создание системы социального партнерства: ежегодное заключение генерального и отраслевых тарифных соглашений; заключение коллективных договоров на предприятиях всех форм собственности; создание службы по разрешению трудовых конфликтов.
Тогда, в 1991 году, этому Указу не придавали особого значения. Это и понятно, ведь его истинный смысл стал очевиден лишь несколько лет спустя. А тем не менее его значение было велико. Этот Указ предварял "шоковые" преобразования в России.
В конце 1991 года мало кто задумывался о последствиях этих преобразований. Тогда, воодушевленные победой в августе 1991 года, демократические силы России хотели только одного - перемен. И эти перемены они связывали с переходом к рыночной системе хозяйствования. Рынок представлялся как такая система хозяйства, где на равных основаниях существуют различные формы собственности, где нет дефицита, где отсутствует тотальный государственный контроль над производством и ценами. Другой представлялась и система социально-трудовых отношений. Было понятно, что государство не должно жестко регулировать уровень заработной платы, что работникам должна быть предоставлена свобода передвижения и выбора места работы.
Что касается реальных механизмов, то о них мало кто задумывался. Полагали, что достаточно создать необходимые рыночные институты - и все само собой заработает. Так, если в других странах есть социальное партнерство, то почему бы не позаимствовать его наряду с такими институтами рыночной экономики как рынок труда, фондовый рынок и т.п. Поэтому Указ о социальном партнерстве воспринимали точно так же, как и другие Указы Президента или постановления Правительства, которые, казалось бы, создавали необходимые условия для перехода в России к новой рыночной системе хозяйства.
Но тогда мало кто обращал внимание на тон этого Указа. По своей тональности этот документ скорее всего напоминал не президентский Указ, а воззвание к народу, которого призывали смириться с временными трудностями, не конфликтовать и объединиться для достижения общей цели - строительства капиталистического рынка.
Тем, кто начинал "шоковые" преобразования в России, было важно, чтобы общество не взбунтовалось, чтобы не возникло сопротивления этим реформам. Тем более, что в тот момент, казалось, были силы, которые могли составить им реальную угрозу и сопротивление: это и вышедшее из подполья "неформальное" движение, и новые профсоюзы, новые партии, и движение трудовых коллективов и др. У правительства были опасения, что эти силы воспрепятствуют реализации непопулярных радикальных реформ. Ему был нужен мир для их проведения.
Через пропаганду идей социального партнерства правительство хотело заручиться поддержкой населения. Однако, как оказалось, такая поддержка не потребовалась. Слабость рабочего движения, отсутствие боеспособных профсоюзов не позволили организовать сопротивление шоковым реформам. Основная масса трудящихся, попав в ситуацию шока, растерялась и также не могла сопротивляться. Поэтому идея социального партнерства как гарантия классового мира и стабильности на период радикальных, непопулярных реформ государству просто не пригодилась. Сопротивления в обществе так и не возникло. Да видимо и не могло возникнуть, так как путь от тоталитарного к демократическому обществу оказался куда более длинным и куда более тернистым, чем это представлялось в начале 90-х гг.
В российском обществе так и не возникла реальная оппозиция "шоковым" реформам в немалой степени потому, что в России активно насаждались представления о социальном партнерстве как гражданском, классовом мире. При этом даже не упоминалось, что в развитых странах представлен не один, а как минимум два подхода, причем два принципиально разных подхода к определению существа социального партнерства.
Одни действительно считают, что социальное партнерство приходит на смену классовой борьбе, что социальное партнерство - это новый тип взаимоотношений сторон социально-трудовых отношений, при котором наемные работники и работодатели являются равноправными партнерами. Но есть и другая точка зрения, согласно которой социальное партнерство - это форма классовой борьбы, которая позволяет лишь смягчить, но не устранить вообще антагонистические противоречия между классом наемных работников и классом собственников.
К сожалению, такого рода различия, как правило, игнорируются большинством российских ученых и практиков. В большинстве случаев у нас социальное партнерство рассматривают не как идеологию, не как особый тип взаимоотношений классов в капиталистическом обществе, а как чисто технический инструмент, посредством которого обеспечивается согласование интересов наемных работников и работодателей, смягчение противоречий, возникающих между ними.
Такие упрощенные представления сыграли не последнюю роль в том, что с начала 90-х гг. в России достаточно
о1
отчетливо прослеживается формирование, а вернее насаждение модели взаимоотношений между наемными работниками и работодателями, основу которой составляет идеология классового мира и совпадения их интересов. Правда этому в немалой степени способствовали и другие обстоятельства.
Так, в течение длительного времени в СССР трудящимся внушалась мысль о том, что именно они являются истинными хозяевами тех предприятий, на которых трудятся. Интересы директората, администрации, трудовых коллективов не противопоставлялись. Создавалась видимость, что администрация постоянно заботится о трудящихся, т.к. за счет средств предприятий строились жилые дома, детские сады, санатории и больницы. Сами работники не противопоставляли себя администрации. Если они и говорили о директоре как о "хозяине”, то в особом смысле. В их понимании хозяин - это человек, который заботится о своих подчиненных. Ему всегда можно пожаловаться и он обязательно должен помочь.
Когда начался процесс акционирования предприятий и у большинства из них появились реальные хозяева -собственники, психология рабочих и их отношение к директорату и администрации почти не изменились. До сих пор большинство рабочих считает, что директор и администрация должны заботиться о том, чтобы интересы рабочих не ущемлялись. И если не выплачивается заработная плата, сокращаются рабочие места, то в этом скорее виновата не администрация, а правительство, которое осуществляет антинародную бюджетно-налоговую и финансовую политику.
Становление капиталистических отношений в России, сопровождаемое сокращением производства, ростом безработицы и падением реальных доходов трудящихся явилось как раз той благодатной почвой, на которой идеология совпадения интересов может и действительно развивается сегодня в России.
Несмотря на то, что сегодня уже достаточно отчетливо проявляются противоречивость и противо-
положность интересов наемных работников и работодателей, они довольно часто занимают схожие позиции и выступают единым фронтом против правительства. Ссылаясь на бедственное положение трудовых коллективов, работодатели таким образом решают вопросы компенсаций, дополнительного финансирования или установления налоговых льгот. Трудящимся же внушается мысль, что работодатели не меньше, а может быть, и больше, чем работники, заинтересованы в сохранении и развитии производства. А поскольку налицо совпадение интересов, то и рабочие, и работодатели должны делать всё от них зависящее для развития и укрепления производства, вплоть до солидарной ответственности в случае ухудшения общей экономической ситуации. Таким образом работников удается не только убедить в необходимости воздержания от самостоятельных (несанкционированных администрацией) актов протеста, но и заставить поверить, что у них с работодателями одни и те же интересы. Поэтому работники просто обязаны "входить в положение" администрации.
Такая ситуация не способствовала осознанию трудящимися своих собственных интересов. Но самое главное, именно она сформировала превратное представление о социальном партнерстве как о социальном мире, как о системе отношений, противоположных классовой борьбе, когда коренные интересы наемных работников и работодателей совпадают, а различия несущественны и могут быть устранены в ходе переговоров.
Однако такое положение вполне устраивало и власть, и работодателей. Отсутствие четкого осознания работниками своего нового и быстро меняющегося положения в капиталистической системе хозяйствования позволяло активно использовать идеи социального партнерства в процессе приватизации.
Так, в период ваучерной приватизации (1992-1994 гг.) идеи социального партнерства служили надежным щитом, которым прикрывались директора, скупая акиии у работников. С одной стороны, сами акции ещё не
• »•I
оо
воспринимались работниками как нечто существенное. Их реальная стоимость была ничтожно мала, они не приносили дополнительных доходов. Но самое главное -обладание акциями существенно не меняло статус работников. Поэтому с точки зрения работников не было никакой разницы, у кого находились эти акции. С другой стороны, постоянно подчеркивалось, что интересы работников и администрации совпадают, поскольку и те, и другие в одинаковой мере заинтересованы в сохранении и развитии производства. И неважно, у кого находятся акции, лишь бы производство не разрушалось, а рабочие бы имели стабильную работу и заработок.
К концу 1994 г., когда завершился ваучерный этап приватизации и окончательно стало ясно, что реальной оппозиции шоковым реформам нет, идеи социального партнерства не исчезли. И сегодня, спустя восемь лет, государство не скрывает своей заинтересованности в распространении среди рабочих идеологии социального партнерства. Почему?
С помощью разговоров о социальном партнерстве правительство по-прежнему пытается решить целый ряд своих собственных проблем. Так, вынуждая рабочих договариваться с предпринимателями относительно уровня заработной платы, величины социальных выплат и т.п., государство сняло с себя какую-либо ответственность за обеспечение трудящимся достойного уровня жизни. Сегодня возникает опасность, что призывы "ещё немного потерпеть" будут продолжать слушать. Вполне вероятно, что в скором времени будет необходимо либо предпринимать существенные меры, чтобы изменить положение основной массы населения, которая и так уже на грани выбора между сильной рукой и открытым фашизмом, либо попытаться объяснить, почему ничего не получается. Но самое лучшее - найти новую отговорку или виновного. И тут опять как нельзя кстати оказались идеи социального партнерства.
Сегодня правительство, а вслед за ним ряд политических партий и движений (например, "Союз правых сил", "Единство") пытаются навязать российскому обществу идею о том, что в условиях рыночной экономики большинство вопросов социально-экономического положения работников должны решаться на уровне предприятий. Поэтому не вина государства в том, что положение работников продолжает ухудшаться. В этом виноваты работодатели, которые не умеют работать в новых условиях, по вине которых большинство предприятий оказались на грани банкротства, а работники месяцами не получают заработную плату. И такое представление о взаимоотношениях наемных работников и работодателей государство пытается закрепить в соответствующих законах (например, в проекте нового ТК РФ, разработанного Правительством в 1999 г.).
На первый взгляд, такое поведение государства вполне закономерно, так как именно на предприятии, на конкретном рабочем месте трудовому коллективу легче договориться со своим работодателем. Именно здесь наиболее отчетливо видны те вопросы, которые требуют согласования. Однако любая договоренность сторон социально-экономических отношений может быть только в том случае, если профсоюз на предприятии является сильным и администрация считается с его позицией и его требованиями. Если же профсоюз слаб и не может договориться с администрацией, то именно государство, а не предприниматель должно выступать гарантом достойного уровня жизни. С предпринимателем можно договариваться, но только относительно того, что превышает минимально необходимый уровень, гарантированный государством. Однако российское правительство до сих пор отказывается гарантировать работникам достойный уровень жизни. При этом оно по-прежнему ссылается все на ту же идею социального партнерства, в соответствии с которой работодатели и наемные работники должны сами, без активного вмешательства государства, учиться строить свои отношения и добиваться согласования своих интересов. Правда, государство не учитывает тот факт, что у работодателей <естъ свой собственный взгляд на социальное партнёрство.
